Уильям Берроуз - Интерзона

Обычно там есть радио, включенное на полную громкость. Арабская музыка не имеет ни начала, ни конца. Она вне времени. Когда западный человек слушает ее, она кажется ему бессмысленной, потому что он пытается услышать временную структуру, которой нет.

Я беседовал с американским психоаналитиком, практикующим в Касабланке. Он жаловался, что ему ни разу не удавалось произвести исчерпывающий анализ у араба, поскольку у того нет чувства времени. Для араба нет ничего исчерпывающего.

Любопытно, что наркотик Ислама - гашиш, который действует на чувство времени таким образом: события, вместо того, чтобы происходить по порядку - в прошлом, настоящем и будущем, - происходят одновременно, а настоящее содержит в себе и прошлое, и будущее.

Танжер, кажется, существует сразу в нескольких измерениях. Вы всегда набредаете на улицы, площади, сады, которых никогда раньше не видели на этом месте. Здесь явь переходит в сон, а сны извергаются в реальность. Недостроенные здания превращаются в гниющие руины, арабы тихо врастают в них, как виноградные лозы.

Каталонский юноша движется через базар, наталкиваясь на людей, блуждая, как лунатик. Мужчина, босой, в тряпье, его лицо изъедено, оно распухло от кошмарной кожной болезни, он просит подаяния одними глазами. У него не осталось воли, чтобы протянуть руку. Старый араб страстно целует камни тротуара. Люди останавливаются на несколько мгновений, смотрят с животным любопытством, затем идут дальше.

Никто в Танжере не является тем, на что он внешне похож. Наряду с фальшивыми изгнанниками Сокко Чико здесь есть неподдельные политические беженцы из Европы: евреи, спасшиеся из нацистской Германии, испанские республиканцы, подборка французов-вишистов, беглые немецкие фашисты. Город полон подозрительных европейцев, у которых нет нормальных документов, чтобы уехать куда-либо еще.

Здесь столько людей, не могущих уехать, у них нет денег, или документов, или ни того, ни другого. Танжер - это безбрежная каторга.

Однако особую притягательность Танжера можно описать одним словом: освобождение.

Освобождение от чужого вмешательства, официального или какого угодно. Ваша частная жизнь здесь принадлежит вам. Делайте абсолютно всё, что вам заблагорассудится. Конечно, о вас будут судачить. Танжер - город сплетен, и все здесь друг друга знают. Но этим всё и исчерпывается. Никакое официальное давление, никакое общественное мнение не будут ограничивать вас. Фараон стоит себе на углу, руки за спиной, и его функции сокращены до одной - следить за порядком. Вот и всё, что он делает. Он - полная противоположность воображаемой нами полиции полицейских государств и нашему собственному злобному сознанию.

Танжер - одно из немногих оставшихся в мире мест, где - если вы, конечно, не продолжаете грабить, убивать, насиловать, в общем, вести себя незрело и антисоциально - вы можете жить так, как вам захочется. Вы в заповеднике невмешательства.