Джон Мильтон - Потерянный рай

Всю ночь отважный Ангел был в пути И, непреследуемый, пересек Равнину беспредельную Небес, Пока Заре, вращеньем часовым Разбуженной, не довелось открыть Ворота света розовой рукой. Близ Трона Господа, в Святой Горе, Пещера есть, где обитают свет И мрак попеременно и в черед Выходят из нее, производя Приятность различенья в Небесах, Напоминающую день и ночь. Едва лишь свет выходит за порог,Проскальзывает мрак в другой проем, Чтоб выйти из пещеры в должный срок И твердь собой облечь; однако тьма Небесная могла б сойти легко За полумрак вечерний на Земле; Теперь же, в вышнем Небе, воссиял Всем эмпирейским золотом рассвет; Восточными лучами пронзена, Ночь от него бежала. Абдиил Увидел, что равнина перед ним Необозримая, покрыта вся Блистающими ратями; не счесть Сверкающих доспехов, колесниц И пламенных коней; тысячекратно Блеск отражался блеском. Он узрел Войну вполне созревшую, войну Во всеоружье, и постиг, что весть, С которой торопился в Божий стан, Здесь ведома уже. К рядам собратьев Примкнул он радостно и встречен был Восторгом и хвалой: зане один Из мириад отпавших, не отпал И, Небом не утрачен, воротился. Рукоплеща, его к Святой Горе, К Державному Престолу привели; И некий Голос кроткий с вышины Из золотого облака воззвал:

"- Слуга Господень! Ты благую часть Избрал, сразился доблестно в борьбе Прекраснейшей! Противу буйных орд Мятежных одиноко постоял За правду; оказалась речь твоя Сильней, чем их оружье. Ты стерпел, Свидетельствуя правду бунтарям, Всеобщее глумленье, что снести Труднее, чем насилье, но, скрепясь, Ты был одной заботой поглощен, Пред Ликом Бога праведно предстать, Хотя б за это целые миры Сочли тебя преступным. Одержи Теперь победу легкую; в строю Собратьев по оружию вернись К врагам, покрытый славой, много большей, Чем та хула, которой заклеймен Ты был, покинув стан бунтовщиков, И силой нечестивцев обуздай, Отвергших здравый разум и закон Разумный, не желающих признать Царем Мессию, что воспринял власть Ввиду своих достоинств и заслуг Особенных. Ступай же, Михаил, Князь воинства Небесного, и ты, Бесстрашный и по доблести второй, Воитель Гавриил! Сынов Моих Ведите в бой, к победе: тьмы и тьмы Вооруженных, рвущихся на брань, Моих Святых; они числом равны Безбожной, возмутившейся орде! Оружием разите и огнем Безжалостным, гоните за рубеж Небес, от Бога и блаженства прочь, Туда, где ждет их казнь, в бездонный Тартар, Что бездною пылающей готов Бунтовщиков низвергнутых пожрать!" Державный глас умолк; и в тот же миг Густые тучи мглой заволокли Святую Гору; черный повалил Клубами дым, исторгнув пламена, О гневе пробужденном возвестив. Эфирная, с вершины, из-за туч, Еще ужасней грянула труба, И по сигналу этому войска Всевышнего, произведя маневр, Сомкнулись в четырехсторонний строй, Неодолимую образовав Гигантскую фалангу. Легионы В блистанье, молча, двинулись вперед Под музыку, вселявшую в сердца Геройский пыл - за Бога постоять И за Мессию; возглавляли рать Вожди богоподобные. Ничто Походного порядка не могло Расстроить: ни скалистые хребты, Ни узкие ущелья, ни леса, Ни реки, ибо стойкие полки Над почвой проносились высоко; Опорою стремительным стопам Служил послушный воздух. Точно так, Адам, к тебе летел через Эдем На крыльях, вереницей, птичий род, Дабы ты имена им всем нарек. Так легионы Ангелов неслись В просторах Неба, много областей Минув обширных; каждая из них Десятикратно больше всей Земли. Внезапно, пламенея вдалеке, Огнистая явилась полоса, Полночный опоясав небосклон Из края в край, как некий ратный стан. Приближась, можно было различить Лучистый ощетинившийся лес Бессчетных дротов и сплошную стену Сплоченных шлемов, множество щитов С кичливыми гербами; то войска Соединенные бунтовщиков, Как буря, под началом Сатаны Спешили, помышляя в тот же день Святую Гору захватить врасплох Иль в битве покорить и на Престол Господень самозванца возвести, Завистника, что нагло притязал На Царство Божье. Но на полпути Пустою оказалась их мечта, Хоть странным представлялось нам сперва Сраженье Ангелов между собой, Неистовая, дикая вражда Тех самых Ангелов, что так нередко, На празднествах блаженства и любви, Согласным хором пели гимны в честь Великого Монарха, как сыны Единого, Небесного Отца. Но вот раздался боевой призыв, И приступа многоголосый вопль Все мирные раздумья заглушил.

На колеснице солнечной, как бог, Отступник, превышая всех своих, Величье идольское воплощал, Отрядом Херувимов окружен Горящих и оградой золотых Щитов; но вот он с пышного сошел Престола; оба воинства теперь Лишь малой полосой разделены (Ужасный промежуток!), и ряды Враждебных армий, противостоя Одни другим, образовали фронт Свирепый, устрашающей длины. Пред сумрачным полком передовым, Пока побоище не началось, Широким, гордым шагом, в золотых Доспехах и алмазных, Сатана Прошел, гигантской уподобясь башне. Нет! Зрелища такого Абдиил Не мог снести. Среди храбрейших он Воителей стоял и был готов К деяниям геройским. Поверял Свое он сердце доблестное так: