Пьер Бомарше: Преступная мать, или Второй Тартюф

Флорестина уходит.

ЯВЛЕНИЕ X

С ю з а н н а, г р а ф и н я, Л е о н.

С ю з а н н а. Вы звонили, сударыня? Что вам угодно? Г р а ф ин я. Скажи графу, что я прошу его зайти ко мне на минутку. С ю з а н н а (в испуге). Сударыня, вы меня пугаете!.. Господи, что же это будет? Ведь граф никогда не приходит... без... Г р а ф и н я. Делай то, что тебе говорят, Сюзанна, а об остальном не беспокойся.

Сюзанна, в ужасе воздев руки, уходит.

ЯВЛЕНИЕ XI

Г р а ф и н я, Л е о н.

Г р а ф и н я. Сейчас ты увидишь, сын мой, проявляет ли слабость твоя мать, когда дело касается тебя! Только дай мне сосредоточиться, дай мне помолиться перед той чрезвычайно важной защитительной речью, которую мне предстоит произнести.

Леон уходит в соседнюю комнату.

ЯВЛЕНИЕ XII

Г p a ф и н я одна, становится одним коленом на кресло.

Приближающееся мгновение представляется мне таким же грозным, как страшный суд! Кровь леденеет в жилах... О боже! Пошли мне силу достучаться до сердца моего супруга! (Понизив голос.) Тебе одному известно, отчего на устах моих лежала печать! Ты знаешь, господи, что если бы речь шла не о счастье моего сына, а обо мне, я не посмела бы сказать ни единого слова. Но если правду говорит мудрый мой друг, что ты по своему милосердию отпустил мне грех, который я оплакивала в течение двадцати лет, то пошли же мне, господи, силу достучаться до сердца моего супруга!

ЯВЛЕНИЕ XIII

Г р а ф и н я, г р а ф, Л е о н за сценой.

Г р а ф (сухо). Мне сказали, что вы, графиня, просили меня прийти. Г р а ф и н я (робко). Я думала, граф, что тут нам будет удобнее, чем у вас. Г р а ф. Я пришел, графиня, говорите. Г р а ф и н я (дрожащим голосом). Садитесь, граф, умоляю вас, и выслушайте меня внимательно. Г р а ф (а нетерпении). Нет, я буду слушать стоя. Вы знаете, что во время разговора я не могу сидеть на месте. Г р а ф и н я (со вздохом опускается в кресло; тихо). Речь идет, граф... о моем сыне. Г р а ф (резко). О вашем сыне, графиня? Г р а ф и н я. А что же иное могло принудить меня начать беседу с человеком, который явно не желает со мной разговаривать? Но мне больно смотреть на сына: он сам не свой, у него разрывается сердце при одной мысли о том, что вы приказали ему уехать немедленно, а главное, его огорчил тот суровый тон, каким вы отдали приказ об его изгнании. Чем же он навлек на себя немилость... такого справедливого человека? С тех пор как проклятый поединок отнял у нас другого сына... Г р а ф (закрывает лицо руками; сокрушенно). А!.. Г р а ф и н я. ...Леон, вместо того чтобы наслаждаться жизнью, усилил заботы и внимание, стремясь облегчить тяжесть нашего горя! Г р а ф (медленно ходит по комнате). А!.. Г р а ф и н я. Пылкий нрав старшего сына, его непостоянство, его пристрастия, его беспорядочное поведение -- все это часто причиняло нам жестокие страдания. Суровые, но мудрые в своих велениях небеса, лишив нас этого ребенка быть может избавили нас от еще больших мучений в будущем. Г р а ф (сокрушенно). А!.. А!.. Г р а ф и н я. И разве тот, который у нас остался, хоть когда-нибудь изменил своему долгу? Можно ли его хоть в чем-нибудь упрекнуть? Он -- образец для своих сверстников, он пользуется всеобщим уважением, все его любят, все ищут знакомства с ним, все с ним советуются. Один лишь... естественный его покровитель, мой супруг, как будто бы закрывает глаза на необыкновенные его достоинства, которые поражают всех.

Граф начинает ходить быстрее, но молчит попрежнему.

(Графиня, ободренная его молчанием, продолжает более уверенно и постепенно возвышает голос.) Во всяком другом деле, граф, я за великую для себя честь почла бы присоединиться к вашему мнению, согласовать мои чувства, мое скромное суждение с вашим, но речь идет о... сыне...

Граф в волнении ходит по комнате.

Пока был жив его старший брат, славное и громкое имя, которое он носит, обрекало его на безбрачие, Мальтийский орден был его неизбежным уделом. В то время казалось, что предрассудок прикрывает несправедливость такого различия в судьбе обоих братьев... (робко) с одинаковыми правами. Г р а ф (сдавленным от волнения голосом; в сторону). С одинаковыми правами!.. Г р а ф и н я (еще несколько громче). Но разве не странно, что прошло уже два года, как благодаря роковой случайности он получил все права... а вы все еще ничего не предприняли, чтобы снять с него обеты? Ни для кого не является тайной, что вы уехали из Испании только для того, чтобы продать или же обменять свои владения. Если это делается с целью лишить владений Леона, то это уже высшая степень ненависти! Затем вы гоните его от себя и как будто бы закрываете для него двери дома... вашего дома! Позвольте вам заметить, что такому отношению нельзя найти разумного объяснения. Что он такое сделал? Г р а ф (останавливается; грозно). Что он сделал? Г р а ф и н я (в испуге). Граф, я не хотела вас обидеть! Г р а ф (еще более грозно). Что он сделал, графиня? И вы еще спрашиваете? Г р а ф и н я (в замешательстве). Граф, граф, вы меня пугаете! Г р а ф (в ярости). Вы сами вызвали вспышку гнева, который сдерживала лишь простая жалость, так выслушайте же приговор и самой себе, и ему. Г р а ф и н я (в смятении). Граф! Граф!.. Г р а ф. Вы спрашиваете, что он сделал? Г р а ф и н я (поднимая руки). Нет, граф, не говорите! Г р а ф (вне себя). Вспомните, изменница, что вы сделали сами! Вспомните, как вы нарушили супружескую верность и как вы затем ввели ко мне в дом чужого ребенка, которого вы смеете называть моим сыном! Г р а ф и н я (в отчаянии, хочет встать). Я вас прошу, позвольте мне уйти! Г р а ф (не пускает ее). Нет, вы не уйдете, вы не убежите от вещественного доказательства, которое вас выдает с головой. (Показывает ей письмо.) Узнаете это послание? Оно написано вашей преступной рукой! А эти кровавые буквы, которые служат ответом... . Г р а ф и н я (подавленная). Я сейчас умру! Я сейчас умру! Г р а ф (кричит). Нет, нет! Вы услышите строки, которые я подчеркнул! (Читает в исступлении.) "Несчастный безумец! Участь наша решена... Ваше преступление и мое несут заслуженную кару. Сегодня, в день святого Леона, покровителя здешнего края и Вашего святого, я, к своему позору и на горе себе, родила сына..." Итак, этот ребенок родился в день святого Леона, больше чем через десять месяцев после моего отъезда в Веракрус!