Михаил Ланцов - Русский медведь. Царь

Они шли открыто – никого не стесняясь. Пять шхун и тридцать восемь флейтов. Редкие рыбачьи и торговые корабли прыскали в разные стороны, только лишь завидев русский флот. Многие из них принимали участие в заманивании, и мало кто хотел сейчас держать ответ за те дела. Да и вообще.

Однако, несмотря на изрядную публичность и неспешность продвижения, в порту их не встречали войска Цин, стянутые со всей округи. Напротив, их ждала делегация руководства города… чуть ли не с хлебом-солью.

Владимир с огромным удивлением подошел к делегации, все еще не веря своим глазам.

– Но почему? – прозвучал его первый вопрос, который тотчас же перевели переводчики.

– В Пекине стало известно о страшном поражении под Цицикаром, в котором русские войска вынудили Восьмизнаменную армию отступить. И теперь он стремится собрать все доступные силы для ее разгрома. Отозвал войска, что прикрывали Пекин от повстанцев юга. Стягивает все гарнизоны. Призывает вассалов.

– Но разве мы не русская армия, а вы не подданные Императора?

– Мы не считаем его законным правителем, – сухо ответили хань. – Кроме того, мы слышали, что ваш Государь стремится восстановить династию Мин. И даже укрыл наследного принца, что томился в плену Цин. Поэтому городской совет посчитал неразумным оказывать вам сопротивление. Мало того, мы собираем ополчение, желая поддержать вас в походе на Пекин.

– Благое желание, – кивнул Владимир. – Вам известно, куда Император стягивает войска? В Пекин?

– В столице сейчас очень скромное войско. При вступлении в Пекин мы больше будем опасаться беспорядков и голода, чем сопротивления маньчжуров. Основные силы двигаются на север. В Шэньяне они должны будут соединиться с отступающими частями Восьмизнаменной армии и дать новое сражение вашим войскам, идущим от Гирина.

– Погодите-ка… – слегка смутился Владимир. – А в Гирине маньчжуры разве не задержались?

– Нет. Немного отдохнув и приведя себя в порядок, войска организованно покинули Гирин еще до подхода русских войск, посчитав, что оборонять его не в силах. Город просто не готов пару месяцев содержать маньчжурскую армию. А голод не лучший советчик на войне.

– А Шэньян, значит, сможет?

– Туда активно завозят провиант и фураж.

– Хорошо… – чуть подумав, кивнул Владимир. – Тогда нам не нужно медлить. Если Император узнает о приближении русской армии, то покинет Запретный город и война затянется.

– Да-да, конечно, – охотно кивнул глава городского совета и предложил следовать за ним, дабы обсудить детали.

То же время. Версаль

– Сир, – с довольным выражением произнес министр иностранных дел, – у нас хорошие новости.

– Что же вас так обрадовало?

– Мне удалось купить у датчан карту минных постановок.

– И что она нам даст? – скептически поинтересовался король.

– Уже дала, сир. Дело в том, что русские ставят очень мало мин. Вероятно, у них сложности с их изготовлением. На сей день проливы едва перекрыты. Я посоветовался с моряками, и те считают, что мы можем применить брандеры. По крайней мере, их тактику. Для чего потребуется десятка два крупных барж, груженных камнем, дабы осадить поглубже. Пустим их вперед по удобному фарватеру, и они, подорвавшись, проложат нам дорогу.

– Вы уверены, что к началу войны русские там не поставят в несколько раз больше мин?

– Полностью, сир. Они не ожидают такой хитрости от нас, поэтому изготавливают свои адские машинки, никуда не спеша.

– Очень хорошо, – кивнул Людовик XIV с довольной улыбкой. – Прекрасно!

– И это не единственная хорошая новость.

– В самом деле?

– Дания готова закрыть глаза на наше вторжение. Ведь она не связана узами союза с Россией.

– Вот как? А мне казалось, что им выгодно сотрудничество с Москвой.

– Они хотят вернуть Скорне и выйти из Таможенного союза. Ибо он им, конечно, выгоден. Но весьма мало. Ведь их вклад в его деятельность ничтожен. При таком раскладе основной жар загребает Москва. А вот если они снова смогут оседлать проливы и взымать таможенную пошлину со всех товаров, – тогда да.

– И как они видят свое будущее после завершения войны?

– Только в союзе с вами, сир. Ради такого дела король Дании даже готов принять католичество. Он понимает, что в одиночку ему не под силу тягаться с русским медведем, который не простит им предательства.

– Понимают, значит? – усмехнулся Людовик. – Предателей никто не любит. Хорошо, что они это ясно видят.

– Деньги, сир. Им бы и мысли подобные в голову не лезли, если бы их экономика не трещала по швам. Король и руководство Дании уже отчетливо понимают, что Петр шаг за шагом подчиняет их державу с помощью денег. Связывая по рукам и ногам их самостоятельность. Пройдет еще лет пятнадцать-двадцать, и их король окажется лишним на этом празднике жизни, а купцы и банкиры вслед за Швецией пригласят на престол Петра, продвигающего их интересы. Им будет хотеться чего-то большего, чем просто беспошлинной торговли в рамках Таможенного союза.