Юрий Корчевский - Самоход. «Прощай, Родина!»

Повестка в армию пришла неожиданно. Нет, Виктор знал, что придется отдать священный долг Родине. Но только вчера он получил диплом техника по ремонту и эксплуатации автомобильной техники, и на завтрашний день были планы оттянуться по полной с сокурсниками – за три года техникума он обзавелся друзьями по интересам. И вдруг – как гром среди ясного неба.

Служить не хотелось, и не столько пугала дисциплина и хождение строем, как дедовщина. Правда – это кому как повезет. В их большом многоэтажном доме были парни, отслужившие в армии, и кто-то дедовщиной пугал, другие же говорили – брехня.

Отец назидательно сказал:

– Я три года срочной отслужил и, как видишь, жив и здоров. Армия из тебя мужчину сделает.

Виктор понимал, что в чем-то отец был прав. Ныне без службы в армии ни в силовые структуры, ни на государственную службу не устроиться.

Мать всплакнула и под бдительным оком отца собрала тощий сидор.

Утром провожали всей семьей – отец, мать и младший братишка Иван.

Около призывного пункта народу было полно, провожающие слегка хмельные, кто-то на гармошке наяривает, остальные песни горланят. Девушки – у кого они есть, конечно, – на шеях у призывников виснут, дождаться обещают.

А потом построение, перекличка. Тут же, на призывном пункте, переодели в армейское, постригли. Многие себя в зеркале не узнавали. Конечно, лысые, все в одинаковой форме и похожи друг на друга, как болты в коробке.

Автобусом до железнодорожного вокзала, и – здравствуй, Мулино, 468-й окружной учебный центр.

Виктор резонно полагал, что в армии его обучат на водителя бронетранспортера или механика-водителя танка, а попал в учебный противотанковый артиллерийский полк. И пушечки далеко не новые, 100 мм, буксируемые МТ-12 или 2А29 серии «Рапира». Производиться они начали еще во времена СССР, с 1970 года. Позже, в армии, для борьбы с бронированными целями появились ПТУРСы – противотанковые ракетные комплексы, причем управляемые сначала по проводам, а потом – по лазерному лучу. Пушки потихоньку уступали позиции, однако и ракеты оказались не без изъянов. Стоило противнику пустить дымовую завесу, и лазерное наведение слепло. Кроме того, пушки обладали лучшей кучностью и точностью боя.

Виктор вначале расстроился. Пушкарь – не очень современно. Но затем ему стало интересно, тем более что механика его всегда интересовала.

Расчет у этой пушки состоял из шести человек, но Виктор попал в наводчики. Прицелы изучали – АПН-6-40 и ОП4М-404, материальную часть пушек. Хуже всего были занятия по баллистике – сплошная математика и расчеты. Для стрельбы прямой наводкой по цели они не очень-то и нужны, тем более что все расчеты вел командир батареи или огневого взвода.

Порядки в «учебке» были строгие: подъем, умывание, физзарядка, завтрак, занятия, и с непривычки он к вечеру падал в койку полумертвым. Однако через месяц-два привык, втянулся, полегче стало. А когда от теории перешли к полевым занятиям – и вовсе интересно. Плохо только, что пушка тяжела, три тонны весом, попробуй по неровному полю расчетом в шесть человек катить ее, да еще капонир отрыть!

Потом к стрельбам перешли. Тренировались по мишеням – сначала неподвижным, а потом движущимся. Для экономии дорогих боеприпасов в ствол пушки вставлялся вкладной стволик под патрон крупнокалиберного пулемета 14,5 мм, и все номера расчета действовали так, как будто стреляли боевыми снарядами. Заряжающий вкладывал пулеметный патрон в ствол, клацал затвором, а после выстрела кричал «Откат нормальный!», хотя никакого отката не было совсем.

К концу «учебки» проводились стрельбы боевыми снарядами, по три на ствол. Но снаряд – это по-обывательски. В артиллерии снаряд – это то, что вылетает из ствола и поражает цель. А вообще-то, если грамотно – патрон или выстрел, который объединяет снаряд и гильзу с пороховым зарядом, довольно тяжелые.

Батарея состоит из шести пушек. Командиры орудий приказали:

– Готовьсь! Зарядить подкалиберным!

Заряжающий патрон в камору ствола втолкнул, затвор сам закрылся.

– Наводи! Дальность – восемьсот метров!

Виктор приник к дневному прицелу, увидел далекую цель и стал вращать маховички вертикальной и горизонтальной наводки. Только сразу некую странность заметил – изображение у сетки прицела не такое, как всегда. Сначала подумал – не глаза ли «замылились» от напряжения? Повернул голову влево – там пушка, где наводчиком Лешка, сосед по кровати. Нет, все нормально, к прицелу приник, лицо сосредоточенное. И видит его Виктор четко.