Александр Башибузук - Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна

– Сатана!!! – Крест в руке фра Михаэля взметнулся вверх, а потом точно указал на кованые ворота. – Вижу я Сатану в сей обители!!! Алкающего христианских душ…

Вот это другое дело…

– …явилось мне видение ангелов Господних, и вложили они мне в руци меч обличения-а-а-а… – страдальчески взвыл церковник.

Появился патруль городской стражи: замерев на секунду, ускорил шаг, дабы пресечь непонятное собрание, но, разглядев фра Михаэля, латники отошли в сторонку и стали спокойно наблюдать за происходящим.

– … по-о-о-прем нечистого христианским благочестием и изобличим христопродавца, надевшего личину доброго католика-а-а… – Голос капеллана достиг максимального крещендо: –…Придите, дети, послушайте меня: страху Господню научу вас. Хочет ли человек жить и любит ли долгоденствие, чтобы видеть благо? Удерживай язык свой от зла и уста свои от коварных слов. Уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и следуй за ним. Очи Господни обращены на праведников, и уши Его – к воплю их. Но лице Господне против делающих зло, чтобы истребить с земли память о ни-и-их…

Капеллан вошел в раж, даже падал на землю, корчась в нешуточных конвульсиях, голос его гремел, как глас Господень. Ветхая ряса совсем разлезлась, обнажив тучные телеса и ржавые цепи. Толпа все прибывала, зловещий гул нарастал, и наконец раздался клич:

– Бей христопродавцев!!!

Ворота мгновенно снесли, охранников и челядь, вздумавших было оборонять дом, мгновенно разоружили и связали. Кое-кого, кажется, даже упокоили навсегда. Разъяренная толпа стала взламывать двери и ставни особняка. И взломали-таки, но тут во двор хлынуло несколько десятков городских стражников и древками алебард быстро оттеснили на улицу жаждущих расправы над нечестивцами и еретиками. Но не всех. Я успел приметить, что в дом проникли филеры церковного трибунала и мои люди.

Сработано как по нотам. Теперь – только ждать…

– Ну как? – В комнате появился запыхавшийся и красный как рак фра Михаэль.

– Я впечатлен, падре.

– Меня вела десница божья… – Капеллан жадно приник к кувшину с пивом. – У-ф-ф… и жажда справедливости…

– Ага… именно она… жажда…

– Э-эх… ваша милость… – Фра Михаэль с сожалением посмотрел на донышко опустевшего сосуда. – Видели бы меня в молодости…

– Верю, падре. – Я пододвинул ему кувшин с вином. – Верю…

Последующий час ожидания показался мне длиной в месяц. Какого хрена они там копаются?

– Взяли, монсьор! – В комнату ворвался Иост. – Взяли всю компанию! Как вы и указывали, еретики ушли через подземный ход. Вот как раз на выходе их и взяли!

Ага… не соврал Исаак. Есть подземный ход.

– Фра Михаэль – переодевайтесь и уходите в порт к нашему гукеру да прихватите с собой моих пажей. Иост, за мной…

В дверях дома Рафы меня встретил сам старший пристав церковного трибунала.

– Ну что?

Умберто Кьеза спокойно кивнул головой и выдохнул:

– Ковен!

– Ведите.

В доме проводили обыск люди в черном. Мне даже показалось, что они заранее отрепетировали это действо, настолько слаженно у них получалось. И совершенно бесшумно: между собой они общались знаками, а ступали мягко и вкрадчиво – как подкрадывающиеся хищники. Даже немного жуть берет. Челядь заперли по разным комнатам, откуда выдергивали по одному к нескольким дознавателям, в роли которых выступали строгого вида священники-доминиканцы. Серьезная, однако, организация, причем со своим стилем и школой. Достойны уважения, хотя бы за профессионализм. Как бы ни странно это звучало про инквизиторов глубоко средневекового пятнадцатого века…

Умберто провел меня в подвал, на пороге которого отблескивала в свете факелов лужа крови, а у стены лежал чей-то труп в плаще с капюшоном.

– Оставили неофита прикрывать отход… – ответил на мой молчаливый вопрос пристав.

Попетляв по обширному подвалу, мы подошли к люку в полу.

– Здесь…

Спустились вниз – и я замер от удивления и отвращения. В большой комнате на каменном полу была начертана пентаграмма, уставленная по периметру свечами из черного воска. А в центре ее лежала совсем юная обнаженная девушка со вспоротым животом. Мерзко воняло кровью и еще чем-то непонятным, дурманящим голову.

– Господи, помилуй… – Я невольно перекрестился и огляделся по сторонам. – Изыди…

Черт… точно сатанинская обитель. Сушеные жабы, головы собак, еще какая-то непонятная мерзость. А в углу – каменный трон с сидящим на нем искусно вырезанным из дерева голым мужиком с головой козла. Однако известный персонаж – ни с кем не перепутаешь. Спаси меня, Пречистая Богородица…