Владимир Поселягин - Дитё. Князь

С треском ломающегося дерева корабли соприкоснулись. Дальше последовала привычная работа: полетели кошки, и на палубу хлынули стрелки, не трогая команду по моему приказу.

Опытные матросы мне не помешают, к тому же хорошо знакомые с парусной работой. Через пару минут командир взвода стрелков доложил, что на борту кроме собаки находятся одиннадцать человек. Восемь на палубе и трое внизу. Последние больные и раненые. Капитана не было, как оказалось, он умер, но был жив шкипер, вот его-то я и попросил пройти к нам на борт. Тот охотно последовал моей просьбе, получив удар прикладом по спине от стрелка, которому не понравилось, что тот медлил следовать приказу его князя.

Шкипер мало-мало говорил по-английски, поэтому осмотрев нахмурившийся небосклон, я приказал расцепить корабли, перегонной команде отвести повреждённое судно в порт, а сторожевикам отправить сигнал с приказом о срочном возвращении. Не нравилось мне изменение погоды. Опытный, знал, что это такое. Мне хватило одного шторма в прошлом, хорошо, что тогда попался остров, на который выкинуло яхту. Потом наши с сухогруза, пираты… Эх, весёленькие времена были, интересные! Тут я, честно говоря, что-то заскучал.

С попутным ветром «Нева», сопровождая инвалида-португальца, двинулась обратно, я же, пользуясь моментом, в каюте капитана вёл допрос шкипера. Тот был голоден, поэтому член команды принёс ему остывшую кашу и луковицу. Судя по виду команды и самого шкипера, с продовольствием у них было дело швах, как и со свежими фруктами. На борту свирепствовала цинга. Двое, лежавшие пластом в кают-компании, были больны именно цингой (третий имел перелом ног). Да и другие матросы, хоть и ходячие, не избежали этой болезни.

Шкипер, жадно хватая кашу, отвечал на мои вопросы в меру своих сил. Пока мы возвращались, удалось выяснить вот что. Каравелла «Донна Мария», принадлежавшая крупному торговому дому в Португалии, вышла из английского Портсмута в составе каравана из трёх кораблей, возвращаясь домой, в Лиссабон. Однако налетевший шторм разбросал корабли. Команда «Марии» в течение недели боролась за свою жизнь, пока погода не нормализовалась, но после шторма выяснилось, что их отбросило далеко от берегов, погиб капитан – когда рухнула бизань-мачта, его снесло за борт с ещё двумя матросами. Шкипер принял командование на себя. Была поставлена вместо рухнувшей мачты запасная грот-стеньга, произведён ремонт. Но, к сожалению, дул не попутный ветер. Потом снова поднялся шторм, стеньга была потеряна, подходили к концу продукты, начала свирепствовать цинга. Вчера шторм стих, и попутный ветер погнал их, потерявших всякую надежду выжить, в нашу сторону, где и произошла эта встреча. После рассказа шкипера я задумался, краем сознания отметив, что, судя по топоту на палубе и крикам, мы проходим устье залива, входя в порт. Кстати, груз каравеллы составлял тюки с овечьей шерстью, тюки с английским сукном и несколько бочек с вином, дрянным, честно говоря – купцам, вон хоть Шереметьеву, его толкну в таверну – и всякая мелочь вроде пуговиц, чеканной посуды и так далее. Короче говоря, всё, что нам пригодится.

Главное – не забыть подсчитать прибыль от стоимости груза и корабля, вычесть свою долю, а это половина, я на борту находился, остальное отдать команде и стрелкам как призовые деньги. Я уже ввёл призовую систему у себя на флоте. Команда об этом знала и с шуточками говорила, куда кто потратит деньги – доли за три корабля данов, что были захвачены нами, уже были выплачены командам.

После раздумья я выложил шкиперу своё предложение: или за борт, или они идут с нами. Работа для всех найдётся, и опытные моряки нам пригодятся. Мне по прибытии нужно будет осваивать каботажное плаванье, да и учителя в школу флота будут нужны. Сорокадвухлетний шкипер раздумывал недолго, он дал согласие за себя и своих людей.

Вот так наша флотилия увеличилась на одно довольно неплохое тридцатитрёхметровое судно и дюжину первоклассных моряков.

Дальше продолжились работы по обустройству острова. По мере приближения даты назначенного мной отхода, погода нормализовалась, всё реже налетали шторма, и чаще светило теплое солнце. Порт был фактически закончен, заканчивались стройки частных кирпичных домов, в которых будут жить горожане. Кроме таверны, где на втором этаже находились комнаты для проживания гостей острова, была построена ещё небольшая гостиница на двенадцать комнат с крохотным ресторанчиком для капитанов и офицеров. Для дворян, одним словом. Я уже ввёл в систему правления, что по получении офицерского звания гражданин моего государства становится ненаследным дворянином, назывался он барин; боярин – уже наследное. Всем ненаследным дворянам, состоявшим на моей службе, планировалось выделить небольшие участки земли в Америке в личную собственность. Гектаров так по десять каждому. Как они ими распорядятся, их проблемы, заработную плату они получают приличную, можно поставить со временем усадьбу и завезти с Руси холопов. По закону, холопы должны отработать на моих землях пять лет, потом они становятся свободными. Ну, или кто в армию или во флот поступит, там три года – и вольный человек.