Владимир Поселягин - Дитё. Князь

С сожалением посмотрев на длинный столб, который лежал на земле возле вырытой-вырубленной ямы – мы его собирались использовать для подъёма флага Княжества и как сигнальный, для сообщений в случае обнаружения противника, – убрал трубу в чехол и, махнув рукой сопровождающему воину, чтобы подвёл коня, быстро спустился и запрыгнул в седло. Через пару минут мы уже двигались по тропинке с холма и, пропустив встречные телеги с материалом, галопом понеслись в порт.

К сожалению, на «Беде» Дубов проводил корпусные работы. Она была вытащена на берег, и была снята часть обшивки вместе с медным листом, шла шпаклёвка смолой, поэтому я пронёсся мимо неё и, натянув поводья у пирса, который был почти закончен – строители сбивали настил на каменном основании, укрепляя пристань, – оставил коня сопровождающему воину. Отдав приказ дежурному порта поднять взвод стрелков и сообщив ему о причинах ажиотажа, я побежал по свежеструганым доскам пирса, перепрыгивая через провалы, под которыми плескалась вода, к «Неве» – нашему дежурному боевому кораблю, который находился готовый к выходу как раз на такой момент.

Полусонная команда, встряхнувшись, тут же начала работы по отходу от причала, но особо не торопясь с этим – к нам от казармы бежал с пищалями взвод стрелков, три десятка. Собраться они не успели, поэтому несли всё в руках. Ничего, нам под ветром долго маневрировать, чтобы выйти из порта, так что успеют надеть амуницию.

В течение полутора часов из-за неустойчивого встречного ветра мы выбирались из порта и отходили от острова. Пришлось идти в крутой бейдевинд, да и то прошли буквально в кабельтове от рифов, но всё-таки вышли на чистую воду. Повезло, что вообще умудрились выйти из порта со встречным ветром, галсирование в узком проливе не песня, сказка. Тут только одно помогло – опытная команда, которая последние два месяца выходила в море в составе боевой группы для учений, справившаяся с задачей и не посадившая корабль на скалы.

– Бочкарев! – крикнул я капитану «Невы». – Ветер усиливается, как бы опять не шторм. Нужно поторопиться. Идём левым галсом круто к ветру, подняв все паруса, кроме грот-брамселя.

– На бок ляжем, командир! – крикнул в ответ капитан. Он уже ходил в штормовой ветер, когда запоздал с возвращением в порт, и знал, что говорил. Две реи тогда потерял, и несколько канатов пришлось менять.

Посмотрев на уже поднятые паруса и матросов, что поднимались по вантам, я отрицательно покачал головой:

– Нормально.

Подняв практически все паруса, мы с крутым креном на правый борт, врезаясь носом и бушпритом в крутые волны Атлантики, буквально понеслись к неизвестному кораблю, который стал виден с палубы невооружённым глазом, и старались зайти к нему с наветренной стороны, чтобы у нас было хотя бы преимущество по ветру.

– Капитан! – закричал с мачты сигнальщик. – Наблюдаю выходящий из-за острова «Ёж»!

– Поднять сигналы «Князь на борту», «Наблюдаю с наветренной стороны неизвестное судно», – откликнулся Бочкарев и тут обратился ко мне: – Командир?

– Пусть оба сторожевика поучаствуют, – кивнул я, подходя к корме.

Капитан тут же стал отдавать приказы по поднятию флагов. Через минуту прозвучал холостой выстрел сигнальной пушки, заканчивающий общение с помощью флагов. Оба корабля, «Ёж» и показавшаяся из-за острова «Змейка», прибавив парусов, пошли навстречу неизвестному. Правда, сильно южнее от нас, но зато неизвестный не сможет уйти по ветру, его прихватят наши сторожевики.

Через пятнадцать минут, когда до неизвестного осталось буквально пятнадцать кабельтовых, сигнальщик сообщил:

– Неизвестное судно поворачивает… он потерял ветер и дрейфует… Это трёхмачтовик, потерявший одну мачту.

Всё это время мы шли круто к ветру, отчего наш корабль буквально лежал на боку, но скорость была приличной. Шли мы, конечно, опасным курсом – крутая волна в борт, и всё, ляжем. Но другого выхода не было. Однако сейчас, когда неизвестное судно, в котором я опознал португальскую каравеллу, легло в дрейф, можно сменить курс и немного выпрямить судно.

Капитан начал отдавать команды, и я почти сразу отпустил канат, за который держался, когда корабль выпрямился.

– Приготовиться к абордажу! – крикнул Бочкарев, и ему сразу завторили командиры подразделений стрелков и артиллеристов.

На подходе – «Змейка» и «Ёж» далеко отстали – я стал рассматривать каравеллу.

– Да-а, потрепало её, – пробормотал я, с интересом рассматривая десяток людей, я бы даже сказал скелетов, что находились на палубе и с некоторой безнадёжностью ждали нашего приближения. Наши намерения им были понятны.