Владимир Поселягин - Дитё. Князь

После отъезда аптекаря Немцов сообщил о сразу двух посетителях. Ну, о купце Шереметьеве я был в курсе, он как раз вылезал из своей пролётки. Вторым был служивый нового посадника, то есть главы Новгорода и новгородской республики боярина Старикова, которого сегодня назначили на эту должность. Вот это было странно, обычно за это место шла долгая свара, а тут почти сразу и без споров появился этот Стариков. Анализ дал понять, что против старого посадника и Глазова была противоборствующая группировка, и она после гибели владык взяла всё в свои руки. Быстро и качественно. Надеюсь, мы уживёмся. Иначе и быть не может… Для местных, естественно. А то мало ли начнётся с моей руки уменьшение их поголовья.

В Новгороде не было своего хозяина, было вече, где временного главного выбирали из своих бояр. Именно поэтому и называли московские люди местную систему новгородской вольницей. Мне это нравилось, можно более спокойно решать свои дела. Не было такого контроля, как в Москве, а посадник… а что посадник? Разве он может за всем уследить? Да если и сможет, так все мы люди, все мы в состоянии договориться друг с другом, все мы смертны.

В задумчивости анализируя принесённые новости, я велел Федору:

– Давай гонца, решим это дело. Потом купца. Вынеси ему пока бокал вина. Но не извиняйся за задержку, князю это невместно.

– Хорошо, – кивнул Федор и вышел за дверь. Через минуту он открыл её снова и пропустил ко мне в каюту немолодого служивого в кафтане. Ранее тот служил под началом Борецкого, бывшего посадника. Теперь работал на нового.

– С чем пришёл? – спросил я у него.

– Новый посадник боярин Стариков велел тебе прибыть к нему домой и объяснить, почему твои людишки захватили чужое добро.

– Значит, так, смерд! – рявкнул я. – Я князь по рождению и не позволю, чтобы всякие холопы мне тыкали и выказывали неуважение! Немцов!

– Князь? – заглянул к нам Федор.

– Взять, всыпать ему десять плетей. При каждом ударе словесно объясните, как должен вести себя холоп перед князем. Выполнять!

– Есть!

Двое крепких ушкуйников схватили служивого под руки, быстро разоружили, освободив от ножей, и, возмущённого, потащили на палубу. Через минуту стали слышны хлопки и вопли боли. И всё это под аккомпанемент скрипнувшей двери, пропустившей ко мне в апартаменты дородного купца.

– Здравия желаю, князь, – низко поклонился купец.

«Вот так бы сразу, а то взяли моду не уважать меня», – всё ещё отходил я от накрученного гнева.

Ладно, воинам и ушкуйникам, что шли со мной, кланяться мне не обязательно. Мы в походе, а в походе это делать не принято, если, конечно, князь или боярин не из спесивых. Но чужие служаки уж больно вольно себя ведут. Я их научу российскую власть уважать. Весь Новгород нагну! Ого, ещё не отошёл от накрученного гнева.

– Проходите, присядьте. Разговор у нас до-олгий будет.

Купец насторожился, бросил на меня пристальный взгляд из-под густых бровей и, подойдя к стулу, осторожно присел. Было видно, что купец – мужик битый и умеет понимать ситуацию.

– Без малейших проволочек я хочу сообщить вам, что хотел бы купить два насада, что вы выставили на торги. Я знаю о вашем бедственном положении. Беды излишне часто преследовали вас, но я смотрю, вы не сломались и раз за разом выбираетесь из долговой ямы. Мне нравится ваша деловая хватка и умение выкручиваться из любой ситуации. Кроме покупки двух судов, у меня к вам есть предложение. К концу лета, ближе к сбору посевов, я со своими людьми отправляюсь в Новые Земли. Не туда, откуда родом, но и они богаты природой, и понимающий человек быстро станет там очень обеспеченным. Я воздвигну город, и в этом городе мне нужны также купцы, лавочники и торговцы. Я пока никого не набрал, так что у вас есть приоритет на первое место в купеческой гильдии будущего княжества Российского. У вас десять дней, чтобы принять решение, так как ваш недруг, что вам вредит и рушит все ваши начинания, своего не оставит, а со мной вы начнёте жить с чистого листа. Теперь давайте поговорим о главной причине вашего прихода. Это покупка морских судов. Во сколько вы их оцениваете? Должен признаться, что мой кормчий уже осмотрел их и признал годными к использованию, так что я ожидаю ответа.

– Три рубля золотом за каждое судно, князь, – выдохнул купец с таким видом, как будто бросается в прорубь.

– Хм, на треть завысили, но зная ваше бедственное положение, не буду торговаться. Считайте это вложением в будущее. Позовите видоков, и сразу закончим с этим делом. Суда пока пусть постоят у вашей пристани. Мои команды заберут их чуть позже.