Андрей Посняков - Вандал (сборник)

– Не убивайте меня, ради всего святого, пожалуйста, не убивайте, я отдам вам все, что у меня есть… Берите мою тунику, амулеты, ожерелье… Это хорошее ожерелье, клянусь…

– Заткнись! – тихо посоветовал Александр. – И отвечай на вопросы, понял?

Пленник хлопнул ресницами и кивнул.

– Где наш друг? Такой… лысоватый, как Цезарь. В странном платье. Ты его здесь видел? Только упаси тебя Господи сказать, что нет! Ну!!!

Саша основательно тряхнул парня, так что у бедняги клацнули зубы.

А Нгоно с нехорошей ухмылкой вытащил из-за пояса нож – тот самый, из рессоры. И, тщательно выговаривая латинские слова, сказал:

– Может быть, для начала выпустим ему кишки?

– Нет. Лучше отрежем ухо.

– Не надо ухо! – плача, взмолился пленник. – И кишки не надо… Я все, все вам скажу. Да, я видел странного человека, здесь, у этой повозки, но с ним не разговаривал, не успел, явился староста со своими людьми – они и увели вашего знакомого.

– О! Совсем другое дело! – Александр отвесил мальчишке подзатыльник в знак поощрения. – А ты, оказывается, умеешь говорить! Значит, нашего друга отвели в деревню. Староста и его люди, так?

– Так. Все правильно.

Подросток уже несколько оправился от испуга и теперь с любопытством разглядывал пленивших его людей. Как-то не походили они на разбойников: те бы вообще не разговаривали, а убили сразу или, наоборот, уволокли бы на свой корабль, чтобы потом продать в рабство. Короче, странные люди. И повозка их – очень и очень странная. Именно о подобном и предупреждал господин Марцелий Дукс.

Захария – а это, конечно же, был он – приободрился и поспешно опустил глаза, стараясь не показать свою радость. Вот как быстро и ловко он выполнил поручение своего нового и очень влиятельного хозяина. Жаль только, волшебную шкатулку пришлось выбросить в кусты – слишком уж не вовремя объявился вдруг староста. Ладно… шкатулку можно будет найти и позже. А даже если и не найдется – все равно будет что указать в донесении! Господи, вот счастье-то! Хозяин Марцелий явно обрадуется, похвалит… А может, возьмет к себе, в город? В Гадрумет… или даже в сам Карфаген! Вот уж тогда… уж тогда можно будет выбрать время, чтобы посчитаться со всей деревенской сволочью, с теми, кто казнил мать, кто сейчас презирал его, Захарию, и бедолагу-дядюшку…

– Эй, эй! Ты чего замолк, парень? Язык проглотил, да?

– Нет-нет! – Захария испуганно заморгал. – Но вы ведь еще ничего не спросили.

– Ага, ничего… В деревне, говорю, много воинов?

– Там вообще нет воинов, – не сдержал улыбку мальчишка, – одни рыбаки да кузнец.

– А староста? И его люди?

– О, это не воины – трусы, – пленник презрительно рассмеялся. – Только и могут, что издеваться над беззащитными людьми.

– Та-ак… – Приятели переглянулись. – Сколько же у вас в селении рыбаков и когда они обычно возвращаются?

– Рыбаков – две дюжины, – охотно пояснил Захария. – А возвращаются они вечером, уже когда начинает темнеть. Так что вы…

Он хотел сказать – «вполне можете освободить своего дружка», но не стал, надеясь, что разбойники – или кто уж там они были – и сами все поймут правильно. Подставить старосту – этот план внезапно возник в лохматой голове Захарии, вспыхнул, словно утренняя звезда. А что, почему бы и нет? Пускай чужаки покуражатся, унизят этих сволочных гадов, он-то, Захария, тут будет ни при чем. В конце концов, что от него требуется-то? Щелкнуть волшебной шкатулкой и написать очередной донос. Что и будет сделано! А кого-то там ловить, предупреждать…

– Я покажу вам дорогу. – Шмыгнув носом, пленник пустил слезу. – Только… они ведь меня потом убьют. Может, отпустите, а? Ну, как подойдем к деревне?

– Дом старосты укреплен?

– Да, там высокая каменная ограда. И ворота из дуба – не говорите потом, что я вас не предупреждал.

– Ворота, значит… Ограда… А ну-ка, Нгоно, давай этого чертенка – в кабину. Я ж пока загляну в бак.

Горючки хватало. На дне, правда, но еще плескалось, а до деревни было не так далеко – километра два-три.

– Ой… а где же ваши быки? И оглобель я что-то не вижу.

– Не слишком ли ты любопытный, парень? Ничего, будут тебе сейчас оглобли. Ну, что, мон шер Нгоно, погрохочем в последний раз?

– Погрохочем! (Это как – в крайний раз?)

– Ладно. Ты – на платформу, а этого шустрого парнишку давай ко мне.

Александр ухмыльнулся и запустил двигатель.

Захария аж подпрыгнул от неожиданности, испугался уже по-настоящему, всерьез, особенно когда странная повозка вдруг сдвинулась с места и покатила сама, без всяких быков, лязгая, словно какое-то жуткое чудище. А пахло! Так, верно, пахнет в аду! Экий же гнусный, совершенно невыносимый, запах. Сера? Ой, господи…