Андрей Посняков - Вандал (сборник)

Забравшись на камень, девушка расстелила покрывало, разделась и достала из сумки бинокль. Ну, вот – все, как на ладони! Вот – причал, вот – древний корабль, вот – киношники, а вот – Алексей Стрепов! Кумир детства.

Так… они как раз отправляются… Может, когда будут проходить – через бинокль фотоаппаратом взять? Получится ли? Получится, не получится – а попробовать-то кто мешает?

Катерина приготовила фотоаппарат, дождавшись, когда древний корабль и катер с киношниками направились в море, заглянула в бинокль… Вот, как раз удобный момент… Черт!

Яхта, белая, стремительно быстрая, с чуть наклоненной мачтой, пронеслась под парусом мимо… Девушка проводила красивое судно биноклем и невольно вскрикнула, узнав в стоявшем за штурвалом матросе… того самого пожилого антиквара, месье Альфреда Бади! Антиквар выглядел не очень-то радостным – мощная цейсовская оптика позволила во всех подробностях рассмотреть выражение его лица. Странное выражение, словно бы месье Бади опасался кого-то. И все время затравленно оборачивался назад… А что у нас сзади? А ничего такого страшного, если не считать весельный корабль киношников и… и белый теплоход с большой полукруглой антенной. Явно не пассажирский теплоход, скорее – научный. Какие-нибудь гидрографы-геофизики…

Яхта, теплоход, киношное судно и катер – а за ними скутеры и прогулочные катамараны – именно в таком порядке все и проследовали мимо Катерины. Девушка еще немного посмотрела в бинокль, а потом плюнула и пошла купаться. А что еще делать-то? Жарко.

Она приходила сюда и завтра, и послезавтра, и вообще – целую неделю. Киношники все никак не могли доснять свой фильм, а Катя просто по вечерам приходила купаться. Однажды, заплыв довольно далеко, даже услышала ругань, а потом и увидела ее причину. Cтарая рыбацкая шхуна с гордым именем «л'Этуаль», поднимая бушпритом брызги, неторопливо плюхала параллельно с киношниками. Те, конечно, ругались. Еще бы – вдруг да этакая кикимора возьмет да попадет в кадр?!

– Ну, проплывай! – весело кричала вслед удаляющейся шхуне Катя. – Проплывай же! Не мешай людям работать.

А под конец недели ей как-то повезло – в прокате оказался свободный скутер. Ух, как обрадовалась девчонка! Заплатив, запрыгнула в седло, рванула, заложила вираж, так, что вспыхнувшие радужно-разноцветные звезды показались на миг выше солнца!

Еще вираж! Еще прибавить скорость!

Ух, и здорово! Куда бы сплавать? Киношников еще нет… да вряд ли они и будут сегодня снимать – небо над морем явно хмурилось, исходя мелкими синевато-дымчатыми облаками. К дождю? К грозе? К шторму?

Но сейчас все было хорошо, классно было! Нестись вот так, чтоб соленый ветер в лицо, чтоб пенные брызги… Ради этого стоило потерпеть и зануду Германа!

Оп! Снова тот теплоход с антенной. Догнать? Да запросто!

Дав полный газ, Катерина бросила скутер к белому научному кораблю… вот и корма. Названия нет – просто какой-то номер. И двое в белых фуражках. Как странно они смотрят на скутер! Вот один куда-то побежал… доложить капитану?

Ну и ладно. Обогнуть вас кружочком? А, пожалуй!

Снова взревел мотор, и Катя быстро оказалась с другого борта судна. Помахала рукой – кому, сама сейчас не знала. И вдруг увидела, как полукруглый чехол антенны треснул почти пополам… как поднялась какая-штука… И вырвался из нее зеленоватый луч! И вскипела волна… нет, волны! Господи, неужели – шторм? Вообще-то к тому все и шло, но чтоб вот так, внезапно…

К берегу! Немедленно к берегу! И – как можно быстрее!

Увы, девушка не успела даже развернуть скутер – злобная крутоспинная волна настигла ее, опрокинула, швырнула, накрыла полностью, с головой…

– Помогите! Помогите! – изо всех сил закричала Катя.

Тщетно… Волны становились все страшнее, все выше, а спасительная – или просто казавшаяся таковой – корма белого научного судна исчезла. И – снова волна… И черная злая влага вдруг сдавила грудь… и уже невозможно стало дышать…

Последнее, что увидела девушка – это скользкий бок ухмыляющегося дельфина. Разве дельфины умеют улыбаться? Разве… Или это вовсе не дельфины… вовсе не… вовсе…

– Ой, какая луна зеленая! Нет, правда, правда… сам посмотри! Ну, Саша, ну, не спи же!

– А кто спит-то? – Саша – Александр Иваныч Петров – молодой человек двадцати восьми лет, шатен, с карими глазами и небольшой пижонской бородкою, потянулся, поиграл мускулами, уж, слава богу, было чем играть, ни ростом, ни статью Господь не обидел, да и умом тоже… вот только удачливостью и счастьем – ну, да это как посмотреть…