Андрей Посняков - Вандал (сборник)

По вечерам Саша беседовал с парнями на плохом французском; кстати, Луи оказался неплохим рассказчиком, весьма забавно поведав о приключениях, точнее сказать – о злоключениях, нелегальных африканских мигрантов.

Ближе к полудню, когда мягкое солнечное поглаживание сменилось самой настоящей жарою, караван как раз достиг оазиса – довольно многолюдного селения, выстроенного в основном из глинобитных хижин, хотя встречались и каменные и кирпичные дома, по всей видимости, принадлежащие местной знати. Финиковые пальмы, глубокий, выложенный круглыми серыми камнями колодец, сиены из кирпича-сырца и, конечно, базар – конечная цель каравана.

– А где же тут монастырь? – получив положенную за оказание охранных услуг плату, Саша несколько удивленно посмотрел на купца. – Что-то я здесь даже церкви не вижу.

– Увы! – склонив бритую голову, торговец развел руками. – Здешние жители почти все язычники… даже не знаю, встретите ли вы здесь христиан. Что же касается монастыря – то лучше спросить местных охотников.

Ага, посоветовал… Неужто без него бы не догадались? Александр уже давно послал Ингульфа… кстати, пора бы ему уже и вернуться.

Молодой хевдинг, скрестив ноги, сидел на невысокой террасе – харчевне при постоялом дворе, и беседовал с купцом, лениво потягивая кислое, теплое и разбавленное водою вино – другого здесь просто не было, да и то, что было, больше напоминало уксус.

– Вождь!

Александр обернулся, увидев подбежавшего Ингульфа – наконец-то!

– Ну, что там? Узнал?

– Почти, – юноша уселся рядом и, утерев со лба пот рукавом туники, жадно поглотил целую кружку вина, после чего счел необходимым дать кое-какие пояснения. – Здесь все говорят так, что черт ногу сломит! Едва нашел одного торговца, зеленщика, тот хоть чуть-чуть знает латынь.

– И что же он тебе поведал?

– Да, монастыри здесь есть. Один – в трех днях пути к югу, в песках…

– Ого!

– Второй поближе, но тоже ничего хорошего, – Ингульф снова плеснул себе вина. – В смысле – он где-то на острове, в больших озерах, тех, что римляне прозвали Ливийскими болотами. Островов – и больших, и малых – там видимо-невидимо, да еще камыши – целые заросли!

– А сколько до него римских миль? Ну, этих… милия пассум?

– А черт его… – подросток громко икнул. – Зеленщик в милях не знает, сказал только, что на хорошей лодке – полдня пути.

– Полдня, значит, – задумчиво кивнул Александр. – Не так уж и далеко… по крайней мере, уж куда ближе, чем та обитель в пустыне. Что ж, скажи людям – пускай готовятся. Завтра с утра отправляемся в путь.

– Как в путь? А лодки?

– Вот ты их и разыщешь! Ладно, ладно – я тоже поищу, так и быть.

Прежде чем искать лодочников, Александр велел своим людям переодеться, сменив шикарные плащи и дорогие туники на что-то попроще, похуже, с заплатками, дырками… Шлемы и доспехи – и кожаные панцири и римские лорики-сегментата, оставили здесь, на постоялом дворе, под присмотром парочки воинов, все же остальные – чуть больше дюжины человек, считая самого хевдинга – с утра отправились в путь. По берегам болот – нет, все-таки, наверное, озер – располагались селения охотников и рыболовов, к ним и шли, прикидываясь богобоязненными странниками и старательно пряча под одежкой кинжалы и короткие мечи – времена смутные, оружие никогда лишним не будет.

Колоритнее всех выглядел Ингульф – в короткой дырявой тунике, грязный, босой, с разбитой где-то коленкой, он вызывал явную жалость. Александр даже покачал головой и восхищенно присвистнул – вот это замаскировался парень! А ведь в Гиппоне он отнюдь не выглядел замарашкой, наоборот, приохотился к термам, точнее сказать – к тамошним девкам, – которые его всячески холили и лелеяли, даже волосы завивали, так что Ингульф быстро превратился, говоря словами Арники – «в очень красивого и представительного юношу из хорошей семьи». Ну, теперь-то «представительный юноша» больше напоминал беспризорника, сбежавшего из детприемника и с компанией себе подобных живущего в асфальтовом котле. Тоже еще, сирота казанская… Макаренко на него нет.

– Что ты смеешься, вождь? – обидчиво набычился Ингульф.

– Да так… – Саша махнул рукой. – Ты уж это… того… слишком. Боюсь, таких в монастырь точно не принимают.

– Да что ты, брат! Я вот думаю – как раз таких и берут.

– Ладно, черт с тобой, – хевдинг негромко расхохотался. – Иди уж, какой есть… только вперед не высовывайся – лодочников не распугай.