Олег Таругин - Комбат. Вырваться из «котла»!

Первый немецкий удар отбили относительно легко. Разгромив вырвавшийся далеко вперед передовой дозор, колонну бронетехники отсекли от грузовиков с пехотой и зажали огнем замаскированных ПТО. К сожалению, противотанкистов было не столь и много, всего две неполные батареи, но этого вполне хватило, чтобы задержать немцев до того момента, когда с флангов одновременно ударили танкисты. Пока рота «КВ» вместе с «тридцатьчетверкой» сержанта Реброва добивала немецкие панцеры, легкие танки и пушечные бронеавтомобили, преодолев на максимальной скорости отделяющее их от шоссе расстояние, практически безнаказанно громили грузовые машины и бронетранспортеры с пехотным прикрытием. Потеряв всего три бронемашины, танкисты отступили, согласно приказу укрывшись в лесу.

В бой вступили пехота и кавалеристы, после недолгого минометного обстрела атаковав одновременно и с фронта, и с флангов уцелевших гитлеровцев, деморализованных потерями и разгромом. Не продлившийся и получаса бой был выигран с минимальными потерями. Остатки немцев в панике отступили, но преследовать их не стали – к предупреждению Кобрина ни в коем случае не распылять силы прислушались, даже недоверчивый майор-кавалерист, поначалу предлагавший «гнать немца, пока всех не перерубим». И правильно сделали: вскоре прилетели пикирующие бомбардировщики, старательно перепахавшие окопы, пулеметные позиции и орудийные капониры на добрый метр в глубину. Разумеется, пустые: к началу авианалета бойцы уже давно находились в полукилометре отсюда, вместе с техникой укрываясь под кронами деревьев. Для достоверности у дороги оставили лишь подбитые танки, которые «лаптежники» и раздолбали в хлам прямыми попаданиями, наверняка после отчитавшись, что отбомбились по вполне целым активно маневрирующим бронемашинам.

Едва бомбардировщики убрались для дозаправки и пополнения боекомплекта на свой аэродром, сводная группа скрытно сменила позицию, оставив на месте боя огневой заслон. С приказом обозначить огнем свое присутствие и продержаться не более 10–15 минут, после чего незаметно отойти. Главное, чтобы противник поверил, что русские продолжают удерживать позиции. Если повезет, снова авиацию вызовут – пусть бомбят густо усеянные стреляными гильзами и пустыми обоймами окопы и ячейки, нам это только на руку. Каждая бомба отнюдь не пару рейхсмарок стоит, а куда больше. Да и горючее тоже недешево, особенно если учесть, что собственной нефти у Германии не имеется…

Нет, Кобрину не поверили.

Ну, не то чтобы совсем не поверили. Правильнее сказать, после речи особиста перестали видеть в нем паникера, дезертира и немецкого агента-провокатора. После недолгого совещания командиры приняли устраивающее обе стороны решение: до подхода основных сил действовать в соответствии с первоначальным планом, благо направление движения вполне совпадало с тем, на котором настаивал комбат. Да и немцев все одно нужно было остановить – как сказал Сергею контрразведчик, «должок вернуть». Собственно говоря, эта группа, изменившая направление движения из-за взорванного моста, вообще в планы комбата не входила. Что его порядочно раздражало и напрягало. Поскольку то, о чем он говорил и что собирался предотвратить, основывалось исключительно на его «будущанском» послезнании, ценность которого закономерно уменьшалась по мере изменений реальности. Но самым важным было все-таки то, что батальон получил боеприпасы и влился в состав сводной группы. Последний танк роты старлея Иванова, пополнив боекомплект, отошел под командование майора, войдя в состав роты тяжелых «КВ», чему Кобрин не препятствовал. Ребята и так сделали для батальона все возможное, но сражаться должны вместе с товарищами, так от них будет куда больше толку.

Несмотря на то что до нужной точки добирались больше часа, Зыкин никаких разговоров не заводил. А на осторожный вопрос Кобрина лишь отмахнулся, «мол, не время сейчас, позже». Сергей не спорил – позже так позже. И на самом деле, не до того сейчас. Хоть и интересно, на чем он – кроме того спирта, разумеется, – прокололся? С другой стороны – ну какая на фиг сейчас разница? Младший лейтенант четко дал понять, что не просто принимает правила игры, но и полностью поддерживает Сергея. Рискованно с его стороны, конечно, но он свой выбор сделал. И когда настанет срок, Кобрин расскажет ему… ну, скажем так, кое-что из того, что знает сам. А может, стоит и все рассказать, какой смысл что-либо скрывать? Не поверит – так не поверит, главное, чтобы воевать не мешал.