Борис Орлов - Рокировка

Артузов наконец решил вмешаться:

– Мы понимаем и высоко ценим заслуги товарища Белова, – сказал он, откашлявшись. – Но это не оправдывает анархических действий боевого отдела Коминтерна и лично товарища Белова. Просто чудо, что все прошло хорошо…

– Не чудо, а тщательная проработка плана операции, глубокая подготовка и использование новых методов работы, – сообщил Саша, продолжая выкладывать пачки денег. – Я, извините, товарищ Артузов, не английский барристер [110] Одна из категорий британских адвокатов, ведущих дела в суде. и дворцовый гренадер, чтобы строго по линеечке ходить. И любая подобная операция это наполовину – тщательная подготовка, а наполовину – импровизация на местности. «Если вам кажется, что вы все предусмотрели, значит, вы чего-то не учли» [111] Белов перефразирует один из «законов Чизхолма»: «Если вам кажется, что ситуация улучшается, значит, вы чего-то не учли». .

Коминтерновцы рассмеялись. Артузов затравленно огляделся:

– М-да уж. Прав был Маркс, говоря, что «невежество – это демоническая сила, и мы опасаемся, что она послужит причиной еще многих трагедий!» – Он вздохнул, снова вытер рукавом гимнастерки лоб. – Работаешь тут, стратегические игры затеваешь, ходы прорабатываешь, а потом приходят коминтерновцы с вот таким, как товарищ Белов, во главе, и одним ударом сметают все фигуры противника на пол… – Он вдруг ухмыльнулся. – Хозяин взъярился, как медведь-шатун, в Североамериканских штатах натуральная истерика, французы затаились, словно мыши под веником. У австрийцев – нацистов отстреливают… – Артузов неуловимым движением сцапал Александра за рукав и повернул к себе. – Не твоя работа? Ладно-ладно, знаем, чья… Британия – в ступоре, скандинавы – в шоке, Бенилюкс – в обмороке. Ну, в общем, все при деле. Один товарищ Белов тут по ювелирам шляется… Знаешь, что меня утешает, товарищ Белов? – спросил он вдруг и, увидев отрицательное движение головой, снова усмехнулся. – Утешает то, что ты – не мой подчиненный и тем более – не мой начальник!

Теперь засмеялись все. Александр вытащил что-то и протянул Артуру Христиановичу:

– Вот, возьмите, товарищ Артузов. Это так – сувенир из загнивающей Европы.

Артур Христианович взял в руки сверток, сорвал оберточную бумагу и недоуменно повертел в руках необычно толстую пряжку с нацистской эмблемой. Надпись в круге со свастикой, которую держал в когтях немецкий орел, гласила: «Meine Ehre heißt Treue!» [112] «Моя честь называется верность!» ( нем .) – девиз СС.

– Извините, товарищ Белов, а что это?

– Это? – Саша хмыкнул. – Это, товарищ Артузов, – пряжка офицера войск СС. Правда, не совсем обычная. Позвольте…

Мальчик взял пряжку в руки, что-то повернул, верхняя часть пряжки с эмблемой откинулась, и наружу выскочили два ствола, длиной около пяти сантиметров.

– Вот сюда нажимаете – и два выстрела. Калибр – 7,65 «парабеллум». Шагах на пятнадцати – наповал…

Артур Христианович оглядел необычное оружие, кивнул и улыбнулся:

– Спасибо, товарищ Белов. Интересная какая конструкция… Надо будет только этот фашизм с курицей с крышки убрать… – Он искренне пожал Саше руку. – Спасибо, удружил!

Артузов сложил пряжку, сунул ее в карман и повернулся к коминтерновцам:

– Отчет будете составлять – про деньги не пишите. Себе оставьте, в вашу кассу. Подпишет пусть товарищ Димитров, число не ставьте, товарища Белова указать только под оперативным псевдонимом. Какой он, кстати?

– Товарищ Темный, – сообщил Боев.

– Гениально, – поморщился Артузов. – Никто не догадается. Вы б его еще «Стариком» окрестили…

– «Стариком» нельзя, – серьезно сказал Куусинен. – Такая подпольная кличка у товарища Ленина была…

Артур Христианович не удостоил его ответом и повернулся к Саше:

– Ну, прощай пока, товарищ «Темный тире Белов». Ты это, только лишнего не болтай.

– Товарищ Артузов, вы всерьез считаете, что человек, способный организовать отправку в ад почти двадцати тысяч подонков, будет рассказывать об этом на каждом углу? – в свою очередь спросил Белов.

Артузов шутливо поднял руки и вышел из кабинета.

Димитров посмотрел на Сашу:

– Юнак, кофе?

– Да неплохо бы…

Они пили кофе, обсуждая перипетии акций в Нюрнберге и Вене.

– Немецкая секция Коминтерна требует , – Димитров выделил это слово интонацией, – требует, чтобы мы открыли имя исполнителя. Говорят, что после победы коммунистов в Германии памятник тебе в Берлине поставят…