Марьяна Мирная - Невеста ворона

И тут я с ужасом поняла, что знаю, о чём говорит Иоланда. Всё же не для неё, наверное, девичники.

В своих безумных поисках Конрад нашёл то, что даже не искал. А именно — мальчишку, который украл мой медальон на рыночной площади. Я сидела в тронном зале, развалившись на троне (ну а что, он удобный), когда ввели грязного мальчишку, который ревел, икал, снова ревел и снова икал.

— Я не хоте-е-ел! Ик… Я больше ни-и-и-бу-у-удуууу!

Моё сердце сжалось, но на Конрада эти увещевания не действовали.

— Говори, кто тебя подослал!

— Ни-и-и-кто, я са-а-м. Я бо-ольше не бу-у-ду.

— Конрад, отведи его к родителям, пожалуйста. Он ничего не знает.

С ожесточённым лицом, к которому я всё никак не могла привыкнуть, Конрад скомандовал своему подчинённому в сиреневом кителе убрать мальчишку из зала.

— Зря ты так, он мог что-то знать.

— Ничего он не знал. Что с тобой происходит?

Я волновалась за него.

— Нельзя расслабляться, пока предатель не будет пойман.

— Да может нет никакого предателя, — сказала я. — Может, Гидеон ошибся.

Конрад ухмыльнулся как-то уж слишком похоже на Серджиуса.

— А небо само упало?

Признаюсь, я стала послеживать за Конрадом. Не следить, а именно послеживать, время от времени. Меня не покидало чувство, что он ввяжется в какую-нибудь неприятную историю. Для этих целей я использовала ворона Кайлы, Гидеона, с которым у нас получалось немного одностороннее, но всё же достаточно информативное общение.

Я наблюдала за Вадимом и «техником», которые прилаживали одну плату к другой, периодически исторгая громогласные ругательства на двух языках, когда влетел Гидеон и каркнул мне предостережение. Что-то случилось с Конрадом. По карканью я каким-то образом поняла, что Конрад выслеживал связного, с которым его, якобы, видела свидетельница Рихарда, и приготовился арестовывать того, кто придет к связному на встречу. Это могла быть ловушка.

Как чёрный вертолётик, Гидеон кружил по комнате. Вадим замахал на него руками: «Кыш».

— Вадим, — сказала я, — пойдем-ка со мной.

— Зачем?

— Пока не знаю.

Он вопросительно посмотрел на меня, но послушался. Гидеон летел быстро, мы едва поспевали за ним бегом. Как сумасшедшие, мы бежали по Городу, вызывая разную реакцию толпы — от осуждения до восхищения (даже не знаю, чем именно восхищались — моей смелостью или физической подготовкой). В конце концов, Гидеон привёл нас к заброшенному зданию на окраине. Голубая краска хлопьями слезала со стен, порожек ссыпался на землю, вместо окон зияли пустые чёрные провалы, ярко-синяя крыша была скошена на бок.

Не успев отдышаться, мы услышали всем нам знакомый голос:

— Лучше бы остался сегодня дома, Кон.

За этим голосом последовал громкий удар и тишина. Не раздумывая дольше, мы с Вадимом в едином порыве кинулись открывать покорёженную дверь. Внутри дом выглядел совсем иначе, он был полностью отделан, с удобной меблировкой, светел и чист. Над упавшим Конрадом стоял, наклонившись, Серджиус.

Перед глазами потемнело, в висках отбивало ритм неспокойное сердце, горло сжало железной хваткой. Я испугалась, что сейчас потеряю сознание. Краем уха, уже уплывая в бессознательное, я услышала Вадима:

— Что ты с ним сделал?

— Ничего, — ответил Серджиус беспомощно. — Он… упал в обморок.

Эта весть меня отрезвила, я подошла к Конраду, прощупала пульс, ударила его пару раз по щеке. Он точно был жив. Но настолько шокирован открывшейся правдой, что не смог дольше находиться в сознании.

Вадим стоял, выставив вперёд руку с останавливающим заклинанием, Серджиус не шелохнулся с того момента, как мы вошли, совсем как на рыцарском испытании. Я не знала что делать.

— Гидеон, пошли за Рихардом и стражей, — сказала я не своим, незнакомым голосом.

Волна боли сбила меня с ног. Юджин хотел умереть, то, что он чувствовал, было невыносимым даже для меня, не представляю, какого было ему. В своём кабинете он лежал на полу, скрюченный, изломанный от этой боли. Наполовину ослепнув, я бросилась к нему. Я бежала к Юджину, когда меня остановила Ульсия. Она схватила меня за руку, потом смутившись, отвела взгляд, и как будто бы вся съёжилась.

— Вас вызывает принц Рихард, — сказала она.

— У меня нет времени.

— Он сказал, что накажет меня, если сейчас же не приведу вас.

Вот ведь хитрец, знает, на что надавить. Не то чтобы я верила в вероятность того, что он жестоко накажет ни в чём неповинную девушку, но не могу же я оставить Ульсию в страхе.