Елена Вахненко - Продать душу

Я тихо выругался и сердито вывалил на свою тарелку чуть ли не половину содержимого салатницы. Часть нарезанных полукружьями помидор упала на светлую скатерть, оставив на ней майонезные пятна.

— Я ведь говорил — позволь с обслуживанием управляться тем, кто для этого предназначен, — лениво заметил черный маг, с насмешливым интересом наблюдая за моими действиями.

Я побагровел от злости, смешанной со смущением, и отрезал:

— Не хочу, чтобы слуги приближались ко мне!

— Отчего же? — мягко спросил Дон.

Я скрипнул зубами. Вот взять бы эту салатницу и вывалить овощную смесь, пропитанную жирным соусом, ему на колени, а лучше на голову!

— Неважно, — буркнул я раздраженно и принялся торопливо запихивать в себя салат. Некоторое время царило напряженное молчание, нарушаемое лишь звоном столовых приборов. Я рискнул искоса взглянуть на Беллу. Девушка сидела очень прямо и старательно разрезала серебряным ножом румяную отбивную. Если бы не излишне ровная осанка (казалось, бедняжка проглотила кол) и не чрезмерная сосредоточенность на процессе поглощения пищи, можно было бы поверить, будто Беллу волнует только завтрак.

— Ты отличный источник энергии, — вдруг сказал Дон. Я вздрогнул и недоуменно посмотрел на него. Колдун чуть улыбался: — Да, да. Именно ты. Тобою так легко управлять…

— Ничего подобного! — вспыхнул я.

— Полагаешь? — усомнился Дон. Тонкие губы мага чуть улыбались, при этом взгляд черных бездонных глаз оставался холодным и равнодушным. — Почему же ты только что воспламенился подобно сухой соломе? Выброс энергии при этом произошел колоссальный. Энергия низкопробная, конечно, но черные маги умеют подпитываться и такой…

— Но ты ведь сознательно выводишь меня! — рассердился я, откинув вилку. Та со звоном упала на пол, однако я не спешил поднимать ее. Я весь кипел от злости. — Ты специально изводишь меня!

— А зачем ты реагируешь на мои сознательные и специальные попытки тебя вывести? — невозмутимо осведомился Дон. Я впился в него пылающим от бессильной ярости взглядом, с трудом справляясь с безрассудным желанием дать выход гневу.

— Как же мне еще себя вести? — прошипел я, наконец. — Я ведь живой человек, в конце концов!

Колдун разглядывал меня с каким-то исследовательским интересом.

— Человек? Человеком может называться тот, кто научился обуздывать свои эмоции.

— Как, любопытно узнать? — язвительно поинтересовался я.

Дон пожал плечами:

— Для начала хотя бы задумываться, что именно побуждает тебя реагировать на чьи-либо слова и поступки строго определенным образом. Ведь ты можешь просто проигнорировать потенциального обидчика! Почему мнение того или иного человека для тебя столь авторитетно, что ты позволяешь ему добиться цели и пробить твою защиту?

Я не нашелся, чем возразить, но тут вмешалась Белла.

— Ну, а что поделать, если ты все-таки позволил пробить свою защиту? — голос девушки звучал ниже обычного. — Как поступить в этом случае?

Маг перевел взгляд на нее.

— Тогда лучше всего направить эмоцию в положительное русло.

— Я уже второй раз за последнее время слышу об этом! — раздраженно заявил я. — Но как, скажи на милость, этого добиться?

Маг вздохнул:

— Как мало воображения! Ну, вот например, страх — чувство неприятное. Но страх обжечься вырабатывает в нас осторожность при обращении с огнем.

— Ловко придумано, — признал я, отодвигая свою тарелку. Наевшись до отвала салата, я был не в состоянии думать о других блюдах. — А, например, злость? Раздражение? Гнев?

— Гнев порою может совершить чудо, — помолчав, задумчиво протянул Дон. — Рассердившись, человек иногда совершает поступок, на который в спокойном состоянии не был способен. Гнев заглушает страх.

— Ты имеешь в виду, что разозлившись, можно обидчика и убить? — злорадно уточнил я.

Маг удрученно покачал головой и возвел глаза к потолку.

— Ну, я ведь говорю — убогое воображение! Почему сразу убить? Праведный гнев вполне может заставить человека совершить подвиг.

— А если возможности проявить себя как герой нет? — ехидно спросил я, желая отыскать какую-нибудь лазейку в безупречной структуре его логики. — Что тогда делать со своей злостью?

— Тогда, чем заглушать ее в себе и тем самым рисковать заработать нервное расстройство, куда лучше отдаться всецело этому чувству, выплеснуть его, но так, чтобы не пожалеть впоследствии. Можно, скажем, побить посуду или запустить вазой в стену…