Оксана Закшевска - Как продать душу дьяволу

Лоуренс тихо взял руку Джейн в свою. И она крепко сжала в ответ.

Двое в этом мире. С их секретом. С их болью. С их любовью.

В ограждении маяка посвистывал ветер, а у подножья утеса плескались окрашенные закатом волны.

Лоуренс приехал на Белые скалы и остановил машину недалеко от маяка. Закрыв дверь автомобиля, он направился к девушке, стоящей к нему спиной. Ее темно-русые волосы развевались от сильного ветра с моря. Она стояла, съёжившись от холода.

Лоуренс подошел к ней вплотную.

– Привет, – выпустив дым от сигареты изо рта, поздоровалась она, – зачем ты приехал?

– Я знаю, что каждый день в это время ты здесь. Это единственный способ с тобой поговорить.

– Ты думаешь, тут безопасно? – она глубоко вздохнула и, обернувшись, внимательно посмотрела на него.

Голос был с хрипотцой. Сказывались курение и алкоголь. Образ жизни здорово отразился на ее голосе, но, как ни странно, не на лице.

Ее длинные волосы спутались от ветра. Она была привлекательна. Многие не назвали бы ее красивой, да и сам Лоуренс никогда не видел в ней красоты. Но в ней что-то было. Кто-то называет это шармом, кто-то – природным магнетизмом, кто-то – обаянием, хотя, по сути, это все одно и то же. Глаза и нос были немного покрасневшими. Скорее всего, она недавно плакала. Ее окружал легкий запах малины и пионов. На пальчиках, держащих тонкую ментоловую сигарету, был ярко-красный свежий маникюр.

– Здесь в основном туристы, – ответил Лоуренс, – все равно мы должны общаться. Будет странно, если мы прекратим все контакты.

– Почему странно? Мне кажется, все вполне логично, – усмехнулась она и снова посмотрела на закат.

Ее улыбка, или скорее усмешка, тоже имела какой-то свойственный только ей шарм. Уголки ее губ уходили вниз, а не вверх, как при обычной человеческой улыбке, а рот странно искривлялся.

– Все знают, что мы с тобой никогда друг друга не любили и общались только потому, что оба были с ней. И из-за нее, – ее голос немного дрогнул.

– Не любили и не любим, но понимаем друг друга, и мы единственная поддержка друг другу, – ответил, сдерживая эмоции, Лоуренс.

– Ха-ха, – притворно засмеялась она, – я твоя скорая психологическая помощь?

– Хватит притворяться, что тебе она не нужна, – зло ответил молодой человек, – ты сама все прекрасно знаешь.

Девушка глубоко вздохнула, затянувшись ментоловой сигаретой. Лоуренс снял свой кашемировый пиджак и накинул ей на плечи. Его лицо не выражало никаких эмоций.

Она молча смотрела на заходящее солнце. Ветер стал еще сильнее, а волны бились о Белые скалы с такой мощью, что брызги от них, казалось, могут попасть в них.

Внезапно она резко повернулась к Лоуренсу.

– Ты знаешь, – начала она, – ты…

Ей было невыносимо больно и тяжело продолжать то, что она начала говорить, и, набрав в грудь больше воздуха, она произнесла:

– Ты… прости меня.

Девушка громко выдохнула.

Лоуренс первый раз искренне улыбнулся. Его напряжение на миг ослабло.

– Тебе не за что просить прощения, но мне было приятно это слышать, – произнес он.

Она внимательно посмотрела на мужчину, слегка нахмурив свой лоб:

– Пойдем, я замерзла.

Интересно все-таки, как жизнь сводит людей? Людей, которые никогда в обычной жизни и не улыбнулись бы друг другу при встрече…

Так подумать, если бы не я в их жизни, они бы никогда не познакомились, да и меня бы не случилось с ними. Или случилось? Только с другим концом? Или началом?

Лоуренс помог девушке сесть в машину. Она осмотрелась по сторонам. Было видно, что она опасается лишних глаз.

Лоуренс сел за руль, но заводить автомобиль не стал. Он смотрел куда-то в даль.

– Джейн, – на выдохе произнес он.

– Не надо, – остановила она, – что там слышно?

– Ничего, – он так и смотрел в пустоту, – говорят, что она сбежала с одним из своих поклонников. Так паршиво.

– Почему? – она повернулась к нему лицом, и в ее глаза попало солнце. Она поморщилась.

– Паршиво, что они так думают про нее, – его голос дрогнул, – что она могла. А мои родители? А наши друзья?

– Боже, ты издеваешься? – Джейн взмахнула руками, и уголки ее губ сползли вниз в саркастической улыбке. – Тебе какая разница, что они говорят? А уж что думают ваши «друзья» – это вообще смешно, Лоуренс.

– Это все еще моя жизнь, – грустно ответил молодой человек.

– Была твоя жизнь. Спасайся от этих гнилых людей. В каком-то смысле она нам обоим дала шанс на спасение. Тебе – от этого идиотского высшего общества, мне – от моей работы и карьеры, – она приоткрыла окно и раскурила новую сигарету.