Андрей Посняков - Золото галлов

– Это как же? – тряхнув светлой, вымытой известковой водой, шевелюрой, в голос расхохотался Камунолис, его надменное, с острым подбородком лицо, казалось, еще больше вытянулось и теперь напоминало редиску. – Ты его заколдуешь, друид? Если так, пусть! Я готов предоставить рабов для принесения в жертву.

– Рабы не нужны, уважаемый, – саркастически фыркнул Беторикс. – Нужно золото!

– Золото?

– Серебро и драгоценные камни – тоже вполне сгодятся. Вот, здесь вас полторы дюжины самых-самых… С каждого – по возу! И нагрузите – доверху, – Виталий уже чувствовал, что его понесло – до чего уж надоели эти гнусные самодовольные рожи!

– Ишь ты, предложили – рабов! Вот уж чего не надобно. Золото – вот самая достойная и почетная жертва для спасения всех наших земель!!! И каждый даритель… каждый спаситель будет записан на золотой пластине, которую мы поместим в наше святилище, в Алезии или Бибракте… Чтоб любой человек знал! Печатать свою монету – это одно, но существовать в веках… Славный Камунориг отдал уже все свое серебро!

Камунориг при этих словах едва не поперхнулся, но все же быстро собой овладел, кивнул, поглаживая черные, уже тронутые седыми прожилками усы под орлиным носом. Мол, да, отдал уже… Пожертвовал.

– Не так уж много у Камунорига серебра, – глухо и с некоторым оттенком зависти пробурчал Кассивелаун. – Я дам две телеги!

– О славный Кассивелаун! Ты будешь в списке первым!

Так вот и набрался целый обоз, что Беторикса весьма даже радовало. А еще радовало, что сын друида благороднейший Вергобрадиг все же не настоял на своей отправке на тот свет руками Виталия, и даже вроде как помирился с Алезией – по крайней мере, по пути из адифиции в крепость они вполне мирно болтали.

– Он тут рассказал мне кое-что, – сочла нужным доложиться мужу супруга. – Кое-что, чего я не знала, оказывается… О, у меня здесь еще много дел!

Обойдя весь двор, довольно просторный, с колодцем и хозпостройками, Беторикс тщательно осмотрел возы, груженные дурно пахнущими коровьими шкурами, под которыми таилось золото, серебро, драгоценные камни и жемчуг, все, пожертвованное вождями преданных Верцингеториксу кланов. Пожертвованное на святое дело – ради спасения родной земли от завоевателей-римлян.

Собранные богатства эти должны были пойти на подогрев недоброжелателей Цезаря в Риме – старых сенаторов, Помпея и всех прочих. Тот же Помпей на эти деньги мог бы набрать еще несколько легионов в дополнение к своим испанским… только вот оставалась другая опасность – а не повернет ли он, победив Цезаря, в Галлию? Рисковать тоже следовало осторожно.

Вот и этот золотой караван отправился под видом обычного обоза. Купец из Виенны, Акаций Люцерн вез в Цизальпинскую Галлию дубленые кожи. В это время – самое обычное дело, ближе к зиме забивали скот, оставались и шкуры, так что ни у кого из римских стражников – а они встретились по дороге несколько раз – никаких вопросов не возникало. Да и не могло возникнуть – кожи и кожи, дурной запах распространялся на несколько миль. Тем более, ушлый торговец вовсе не оставлял стражей без подарков – ну, а как же иначе?

Завидев вождя, вытянулись часовые из числа верных воинов… насколько верных, Виталий еще не мог сейчас судить, ибо, слава богам, пока путешествие проходило спокойно и даже буднично, без всяких эксцессов. Вот только оставалось подождать Кариоликса, либо посланного им гонца. Ведь должен же он быть, должен… Неужели же галльские вельможи оказались куда лучше, чем думал о них фальшивый друид Вейдер? Такого просто не могло быть, а потому следовало ждать. Вот Виталий и ждал уже третий день, к удивлению своих амбактов, из которых о золоте знали только десятники – без них уж никак было не обойтись. Впрочем, что знают трое, знает и свинья – вполне могли похвастаться, проговориться, да и любопытствующий часовой запросто мог заглянуть под рогожки, посмотреть – а что там в этих серых мешках? Возможный эксцесс исполнителей молодой вождь тоже учитывал, поэтому старался по-возможности не оставлять своих людей без присмотра.

– Никто из наших не объявлялся? – подозвав караульщиков, поинтересовался вождь.

– Пришел твой брат, Кариоликс, – почесав голову, доложил Летагон Капустник. – Он сейчас, верно, спит в амбаре.

– Как спит?! – Виталия словно подбросило. – Почему не зашел ко мне сразу?

– Мы не пустили, господин, – мосластое лицо Летагона расплылось в подобострастной улыбке. – Не осмелились тебя будить. Да он и явился-то не так давно – с рассветом.