Андрей Посняков - Мятежники

Нетубад катнул монетку по столу. Поймав денежку, Виталий с любопытством всмотрелся в чеканный профиль… своего благороднейшего собеседника, даже надпись шла, правда не по-латыни, по-гречески – «Нетубад». Это чтоб с кем другим не спутали – внешность-то у главаря шайки была обычная, ничем особым не примечательная: приятное такое лицо, каких много, волосики светлые, усы… ну, разве что – рост, это – да, но ведь рост на монете не изобразишь.

– Вот тебе еще, уважаемый, – подумав, молодой человек бросил трактирщику золотой статер. – Давай на всех выпивки и за куски. Да! Не найдется ли среди твоих людей сведующего лекаря? Мой слуга подвернул ногу, теперь, бедолага, мучается.

Угрюмый детинушка кабатчик при этих словах просиял лицом, заявив с нарочитой скромностью выпускника первого меда:

– Тебе и твоему слуге крупно повезло, благороднейший. Я сам – лекарь. И, смею думать, не из плохих.

– Лекарь? – молодой человек с сомнением посмотрел на Фердонга.

– Лекарь, лекарь, – с хохотом заверил благороднейший Нетубад. – Давай своего слугу.

Виталий посмотрел на лежащую у дальней стены на лавке Литу, которую пришлось всю дорогу тащить… ну так ведь и вес-то в ней – бараний.

– Счас! – велев слугам тащить для начала пива и браги, хозяин заезжего дома, потирая руки направился к девушке. – А ну, давай сюда свою ногу.

Лита дернулась, словно затравленный зверек, даже попыталась привстать, да вот не успела – кабатчик придавил ее своей тяжелой ручищей, ощупал ногу и резко дернул…

– Ай!

– Ну и слуга у тебя, – презрительно усмехнулся благороднейший Нетубад. – Орет, как девка. Я б такого выгнал.

– Зато я кое-что умею делать, – обиженно буркнула Лита. – О, мой господин, кинь-ка сюда нож…

– Зачем тебе? – Виталий ухмыльнулся, однако нож все-таки бросил, уже хорошо себе представляя, что дальше будет.

Лита усмехнулась, уселась на лавке – кабатчик все же оказался неплохим лекарем, вправив ногу качественно и быстро!

– О, благородный Нетубад из славного рода Рыжей Лисицы, – девчонка сделала попытку поклониться. – Пусть кто-нибудь из твоих людей поставит себе на голову… ну, хоть вон ту кружку.

– Кармак! – разбойничий вожак тут же азартно щелкнул пальцами. – Поставь себе на голову кружку и встань… во-он за очагом.

Надо сказать, члены бродячей шайки пострадали в ночной схватке не особенно сильно, потеряв лишь пару человек, ну и трое оказались легко ранеными – их тоже пользовал угрюмый лекарь Фердонг. Кармак – молодой толстогубый парень с перевязанной тряпицей рукою – как раз принадлежал к последним. Усмехнувшись, он взял со стола кружку и отошел за очаг – как прикинул Виталий – метров на восемь.

– Кружка – слишком уж большая мишень, – Нетубад ухмыльнулся. – Этак и любой попасть может.

– Взгляни на ручку, благороднейший, – подкинув на ладони нож, спокойно посоветовала Лита.

– На какую еще ручку?

– У кружки, о, благороднейший, имеется ручка, за которую обычно кружку и держат…

Разбойничий вождь гневно хлопнул ладонью по столу и искоса посмотрел на Беторикса:

– Твой раб что, надо мной издевается?

– Подожди, благороднейший друг мой, – не сдержал смех молодой человек. – Это еще только начало.

– Начало чего?

– Позволь еще раз спросить, благороднейший Нетубад из рода Рыжей Лисицы, – снова подала голос Лита.

Главарь шайки недобро прищурился:

– Ну, спроси.

– Видишь, ручка на кружке вырезана в виде змеи…

– Та-ак!!! Друг мой, Беторикс… может, мне твоего слугу побить? Не сильно, так, чтоб знал свое место.

– Не надо меня бить, благороднейший, – скромно поклонилась девушка. – Просто хочу кое-что уточнить – куда б ты хотел, чтоб я попала… попал… В голову змеи, в туловище или, может быть, в хвост?

– В глаз, разрази тебя Цернунн!!! – раздраженно выкрикнул Нетубад.

И тотчас же в воздухе просвистел нож.

– А ну, Карнак…

Молодой разбойник поставил на стол кружку… с воткнувшимся в глаз резной ручки-змеи лезвием.

– Однако… – весь гнев главаря шайки враз улетучился.

– Видишь вон те цветки, благороднейший? – Лита уже вошла в раж, большие темные глаза ее сверкали недюжинным азартом.

На дальней стене, за очагом, были развешаны разные засушенные травы, этакий гербарий, точнее сказать – лекарства. Хозяин заезжего дома все же был практикующим лекарем и, как выяснилось, неплохим. Беладонна, иван-чай, колокольчики, ромашки…

– Какие цветки тебе больше нравятся, благороднейший Нетубад? – невинным тоном осведомилась Лита. – Васильки или, может, ромашки?