Юрий Иванович - Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)

Подруги слушали меня завороженно, но когда я замолк и вновь набросился на завтрак, Вера первой вспомнила о главном нюансе. И с улыбкой приподняла свою грудь ладонями:

– А как быть с торчащими половыми различиями?

– На своих сегодняшних проходах я попробую одну задумку, – поделился я. – И если получится, то попробую провести на башню самую отважную из вас.

Кажется, Машка и секунды не сомневалась в том, кого здесь считают самой отважной. Но одну деталь в видеозаписях эта глазастая стервоза таки приметила:

– Мне кажется, ты нас обманываешь. На мумии Яшки даже ширинка расстегнута не была.

– Ха! Вот потому он и сорвался! Мог ведь перенос из-за этой детали и не сработать как надо, шаг пришелся в пустоту перед выступом и…

Мои красноречивые жесты при этом подтверждали мои высказывания с должной силой. Да и как можно сомневаться в моих словах и действиях, когда я побывал там, а девчонки еще только мечтают об этом? Другой вопрос, что мне следовало очень тщательно и скрупулезно проработать свою «задумку», доводя ее до логического завершения. Сомнения обязательно останутся, но они будут недоказуемы.

– Что тебе для этого понадобится? – решила уточнить Катя.

– Краска. Самая обычная масляная краска серовато-коричневого цвета. – Раз спросили конкретно, скрывать не было смысла. – Попробую нарисовать на каменном выступе определенную часть тела. Единственное, что меня смущает: как это сделать, чтобы Грибнику рисунок в глаза не бросился? Ну, это я уже на месте придумаю.

И, быстро завершив завтрак, дал команду выдвигаться на позиции.

Как назло, тот день совпал с праздничным, и праздношатающихся по лесу обывателей оказалось как никогда много. Приходилось лавировать и прятаться, стараясь не притянуть случайно к главному месту событий любопытного ротозея. Да и осматриваться по сторонам с утроенным вниманием. Из-за многолюдности и всю систему мигалок пришлось отключить, оставили только работающие в постоянном режиме видеокамеры как в восьмом секторе, так и на участках, прилегающих к скальной гряде.

Первый переход пришлось делать опять с торчащим наружу хозяйством и только с баночкой краски, кисточкой и фонариком в карманах. Потому что в ТОМ мире, по моим расчетам, была ночь предрассветного периода.

Понятно, что коленки теперь дрожали еще больше, чем при шаге в неизвестность неделю назад, но получалось это не от страха незнания. Скорее, тут уже само знание той огромной высоты мешало, воспоминания о первом пережитом ужасе, когда осознал всю глубину пропасти под ногами.

Помог опять шест и уверенность в ночном времени суток. Все-таки в темноте не так проявляется боязнь высоты. Да и действовал я уже по проверенному способу. Постоял после шага с закрытыми глазами, удостоверился в истинности и неизменности выступа и только потом бочком, словно краб, вышел на площадку. Все оставалось в том же нетронутом состоянии, как и перед моим уходом. Но торопиться к вещам я не стал. С замирающим от страха сердечком улегся животом на выступ, прополз чуть вперед и нанес предварительно задуманный рисунок на боковой стенке выступа. Как раз недалеко от рисунка с четырьмя кольцами, но, так сказать, на другой грани. По логике вещей, этот вульгарный рисунок с площадки никоим образом в глаза бросаться не будет, разве что встать сбоку и чуть наклониться. Но разве придет это Грибнику в голову? Делать ему больше нечего, только каждую грань со всех сторон рассматривать, если он даже мумию Яшки до сих пор не рассмотрел! Да и краска подбиралась с явным умыслом не отличаться по цвету от каменной структуры уникального выступа.

После проделанной работы отполз, пятясь назад, и водрузил на плечи рюкзак. Проверил застегнутую ширинку и с тяжелым вздохом протиснулся правым боком на выступ. При шаге глаза все равно непроизвольно плотно закрылись. Даже в темноте ощущение пропасти давило на мою психику невероятно.

Обрадованные восклицания подруг расслабили и вернули на родную землю:

– Ура! Получилось!

– Открывай глаза, Боренька!

– Или ты нас боишься?

Рюкзак их не интересовал совершенно, зато при этом все трое в первую очередь смотрели на мои брюки.

– Неужели получилось?

– Теперь и мы можем?

Пришлось их осадить строгим голосом: