Владимир Малыгин - Господарство Псковское

Ян уехал договариваться, а мы заново начали рассылать разведчиков и дружинников, сами выезжали по поселениям и разговаривали со старшинами. Добрались и до Полоцка. Несколько дней погостили в маленькой деревянной крепости, попили мутной медовухи – без этого было с варягами не задружиться. Через три дня, с радостью и больной от похмелья головой, покинули гостеприимные закопчённые стены Полоцка, вздохнули с облегчением и отправились домой, увозя с собой заключённый ряд о дружбе и военной помощи. С тех пор полочане были частыми гостями в Пскове, а уж торговые людишки сновали туда-сюда практически бесперебойно.

Поездка к Верховному волхву прошла совсем спокойно, без всяких неожиданностей. Рюрику было совсем не до нас – он строил Новый Город. Поэтому все разговоры с его участием переходили только на обсуждение стройки. Прежние договорённости с ним оставались в силе. Ну а мне удалось ещё раз поговорить с Вольгом без свидетелей. Рассказал ему об истории нашей страны после войны, а также о том, к чему всё пришло в итоге. Наговорился до хрипоты – ну никак не верил бывший моряк Северного флота, что рухнет великий Союз, да ещё и рухнет с таким грохотом, погребая под своими руинами светлые мечты и надежды о лучшей жизни миллионов своих граждан. Рассказал и о том, что начнётся с уходом Олега в Киев. Слушал Вольг внимательно да кусал свой рыжий ус. Прочитал ему и песнь о Вещем Олеге, о его будущих походах на Царьград. Похмыкал, когда рассказывал о его придумке поставить ладьи на колёса и пройти на них посуху.

Расстались уже поздно ночью, когда вызвездило небосклон яркими звёздами и начал наползать на поляну стылый, сырой туман.

Не знаю, какими соображениями руководствовался Вольг, но следующая наша с ним беседа прошла в присутствии Рюрика. Красной нитью через весь разговор прошла мысль о том, что негоже Руси выступать защитным заслоном для Европы от хазар и половцев, а потом и от татар. Пока Русь будет стонать от наскоков восточного соседа, заступая ему путь на запад, европейские соседи обгонят в своём развитии восточных, и добра от этого ждать не придётся. Да и спасибо Руси никто за это не скажет. Своя-то рубаха ближе к телу. Вот нам и надо бы об этом хорошо подумать.

Следующий разговор вели уже в полном составе. Были и Будимир с Синеусом. И в третий раз мне пришлось рисовать невесёлые перспективы развития русского государства. А уж грядущее бездумное перенимание, а в некоторых случаях и насильное насаждение религии, обычаев и порядков Царьграда в умы и души русского народа, да подспудное навязывание своей воли хитромудрыми заморскими царедворцами никого не обрадовало. И если сейчас князья в основном служат народу, то в последующем, отравленные многовековой ромейской хитростью и перенявшие змеиную утончённую восточную лесть, будут служить только своему благу. Даже кровные родичи за власть и казну начнут лить братскую кровь.

Разъехались братья сильно озадаченные. Договорились встретиться через месяц, чтобы за это время хорошенько обдумать услышанное. Поскольку наша ладья стояла у причалов Старой Ладоги, то обратную дорогу мы коротали с Синеусом. В процессе долгого разговора я намекнул ему о желательном расширении его княжества – мол, хорошо бы было закрепиться на Ладоге да на берегах Варяжского моря. А там и богатый Север рядом. Конечно, придётся напрячься, но оно того стоит. Да и надо бы князьям подумать о наследниках. Сколько можно одним жить. Пора уже начинать искать себе вторую половину.

С самого начала сложилось так, что без Пскова Старой Ладоги бы уже не было. Да и если бы не своевременное предупреждение о грозящей им опасности и помощь Трувора, то, скорее всего, и самого Синеуса бы не стало. Вот и прислушивался один князь к другому.

Так и вышло, что эти наши слова упали на подготовленную почву. Пусть ладожанин для начала задумается и на следующую встречу приедет со своими якобы мыслями. А мы его поддержим.

Распрощались на причале и отчалили, подняв паруса. Всю обратную дорогу перебирал в памяти прошедшие разговоры. Правильно или неправильно я поступаю, не ошибусь ли, направляя в другую сторону развитие своего государства? Да и если у меня выйдет моя задумка, то и государства такого уже не будет. Что-то другое образуется. Когда уже на горизонте показались башни псковского Крома, я успокоился, и в сердце пришла твёрдая уверенность – всё, что делаю, делаю правильно.

Видя мои метания, Трувор и Горивой не докучали разговорами, держались в стороне, за что я им был благодарен. Уже когда определился в своих сомнениях и укрепился в решениях, подошёл к стоящим у борта соратникам: