Александр Казанков - Тень предков

– А я не хочу мириться! Не хочу, чтобы меня унижали! Чтобы меня били за то, что я не так посмотрел, не так сказал! Не хочу жить как собака! Лучше смерть, чем такая жизнь! – увлеченный порывом, Святослав вскочил с лавки, забыв о боли и головокружении.

Вот оно! Вот она цель, вот к чему нужно стремиться. Научиться себя защищать, стать сильнее всех, чтобы каждый десять раз подумал, прежде чем поднять на меня руку. Ну, вы у меня, гады, попляшете…

Лицо Святослава просветлело. Пока есть надежда, человек будет идти вперед. Аленка ойкнула и попятилась к стенке, прикрыв лицо руками. Даже Ждан, все это время наблюдавший за чужаком со стороны, попятился к двери. Страшное у Романова лицо, ох какое страшное. Не было в нем ни злости, ни ужаса. Только холодный разум и непреклонная решимость. Странно увидеть такое в ребенке. Жутко как-то.

– Ты это бро-ось! С ума сошел, что ли? Мало тебя по голове били? Еще хочешь? – Ждан выскочил за дверь, не дожидаясь ответа. Только со двора уже донеслось: – Меня ты не втянешь!

Аленка вскочила с лавки, медленно так, робко, подошла к Святославу. Ткнула его пальчиком в грудь, вроде ты ли это? Встала на носочки. Высоковато для нее. Приложила ладошку к щеке Романова. Чуть не отдернула, сдержалась. Горяченная щека, даже обжигает.

– Успокойся, Святославушка. Все хорошо, – мягко так, не как ребенок, а как женщина, произнесла Аленка. – Все наладится, потерпи немного. Глупостей только натворишь. Если холоп хозяина ударит, его и живота лишить могут.

Святослав улыбнулся одними губами, вымученно, искусственно. Мол, а я-то что? Я – ничего. Но Аленка почувствовала, снова запричитала.

– Не вздумай мстить. Месть – дело злое, не поступай, как язычник. Господь велел прощать, кто мы такие, чтобы ему противиться.

Святослав заключил ладошку Аленки в свои ладони, сжал крепко. И почувствовал, что сила от нее к нему идет и прохладой по телу разливается. Хорошо-то как…

– А я, Аленушка, спокоен и уж сгоряча мстить точно никому не буду. Господь он Бог, а мы люди маленькие, смертные. Нам обиды спускать невместно.

Девочка выдернула руку, отстранилась. Заглянула Святославу в глаза, посмотрела внимательно.

– Нет в тебе настоящей веры, Святослав. Вообще никакой. Ни в богов славянских не веришь, ни в единого Бога Иисуса Христа. Неправильно это. Трудно без Бога в сердце жить. Не уйди во мрак.

– А ты меня за руку держи, ты светлая, с тобой не уйду.

Святослав улыбнулся, придвинулся к девочке, протянул руку. Аленка шмыгнула носиком, надула губки, злится. Сама не знает почему, но злится.

– Что ты меня дразнишь? Что я тебе, маленькая, что ли?

Ох, знала бы ты, сколько мне лет на самом деле.

– Хорошо мне с тобой. Добрая ты, никогда таких девчонок не встречал. Возьми мою руку. Я тебя буду держать, а ты меня.

И Аленка взяла. Двумя ладошками обхватила, просветлела. Не даст ему сгинуть. Не важно, что телом мала, зато дух сильный.

Тот, кто считает, что жизнь в деревне скучна, жестоко ошибается. Скучать Святославу не приходилось. День отлежался и снова на работу. От зари до зари. Травы заготовить, за скотиной прибрать, воды наносить, печь истопить. Потом еще сельхозинвентарь починить. Руки у Романова, конечно, не из пятой точки росли, но чтобы грабли сладить, он полдня убил. Аленке помогал травы собирать. И как ее раньше одну отпускали? Рядом степь, а там ясное дело, что ничего хорошего. Налетят половцы, и нет девчонки. Хотя, если признаться честно, то от Святослава в этом случае пользы ноль. Даже от зверей оборонить не может, что уж тут говорить о чужих воях. Зато была польза для него самого. Аленка о травах рассказывала, какая для чего нужна, как ее приготовить. Память у Романова была замечательная, так что он запоминал и все на ус наматывал. Точнее не на ус, а на то, что имелось в наличии. Заодно с девчонкой он сблизился, так, как ни с кем раньше. Ну не встречал он в той жизни таких людей. Лучше друга не найти!

Ждан, после того разговора в сарае, обходил его стороной. Ну и пусть! Святославу было все равно. Он приступил к воплощению своего плана. Неподъемна для него была рабская доля, не привык он так жить. Его самосознание спортсмена высочайшего класса резко разошлось с возможностями тела мальчишки, в которое он попал.

К достижению цели он подошел с присущей ему основательностью и упорством. Человек без данных качеств никогда бы не достиг тех высот, что он добился в прежней жизни. Мало кто мог представить, чего он был лишен, чтобы попасть в высшую лигу.