Дмитрий Старицкий - Горец. Гром победы

Саперы тягали бревна, матерясь по-оногурски. Иногда слышалась и имперская речь с диким акцентом.

– Куда тягай? Туда тягай! Совсем туда тягай. Бревно силой не взять. Хытрость нада, хытрость.

Улыбнуло. Даже подняло настроение.

Объехал все батареи, принял рапорты о состоянии техники. Ничего экстраординарного. Марш прошел, как на полигоне, без поломок. Это обрадовало и даже обнадежило на будущее. Все же пока каждую машину собирали вручную и доводили до кондиции напильником.

Только к обеду добрался до расположения штаба своей бригады. Там меня ждал с докладом начальник разведки капитан Гарос, сосватанный мне Моласом. Это я привык его обзывать начальником разведки, а официально он титуловался вторым квартирмейстером бригады.

На мой молчаливый вопрос он ответил кратко:

– Пока ничего нового, господин гвардии майор. Поиск вражеская фронтовая разведка ведет в обычном режиме. Никаких признаков особости.

Я склонен ему верить. Он на этом участке уже две недели торчит. А мы только подъехали.

Тут грянул громкий взрыв от реки. Саперный инженер явно перестарался с закладкой.

– Вот теперь, капитан, гляди в оба, – напутствовал я своего главного разведчика и пошел к ближайшей полевой кухне. Обедать.

Я уже приучил всех поваров в бригаде, что могу вот так вот неожиданно появиться и подкормиться из солдатского котла. А по результатам или похвалить или выписать суровых пилюлей. Эффективная метода. Главное, чтобы в ней не было системы, к которой можно привыкнуть.

Разведчики уходили в поиск. Рецкие горные егеря, прошедшие не только войну в горах с Винетией, но и Восточный фронт, обвыкшиеся к болотам и равнинным лесам. Девять групп. Кроме снайперских пар все вооружены ППГС и парой ручных гранат, биноклями и перископами разведчика. Одеты в камуфлированные маскхалаты двойные – с одной стороны белые, с другой – пестрые с белыми пятнами, как раз под сезон снегопада с оттепелями.

Вышел я к ним вместе с капитаном Гаросом из штабной палатки.

Осмотрел. Заставил попрыгать. Все в порядке, ничего не звякнуло.

– Еще раз повторяю, бойцы, никакой самодеятельности, – выдал последние ценные указания. – Только наблюдать. Режим тишины. Языка брать, если только сам в руки полезет. Нам нужна полная картина их огневых точек и командных пунктов на всем маршруте.

– Задача нам ясна. Разреши идти, вождь? – спросил командир первой шестерки по-рецки.

– Идите, – разрешил я на том же языке. – И помните: начало активных действий только тогда, когда в небе появится дирижабль.

– Да хранят вас ушедшие боги, – только и добавил Гарос тоже по-рецки, хотя горцем не был.

Егеря тихо по одному растворились среди леса. Только чуть колышущиеся еловые ветви напоминали о том, что они здесь были.

– Что нового у нас? – повернулся я к капитану.

– На удивление тихо, господин гвардии майор, – ответил второй квартирмейстер штаба бригады. – Так, помаячили две поисковые группы с интервалом в четыре часа. Все на строительство мостов пялились. Взрыв их привлек, переусердствовал саперный инженер. Ничего неожиданного и экстраординарного. Рутина.

– Но все же вторую группу они выслали для подтверждения, – утвердил я очевидный факт.

– Это обычная практика. Когда командование хочет в чем-то убедиться, оно высылает контрольную группу.

– Ну да… Всегда лучше перебдеть, чем недобдеть, – улыбнулся я. – Как оцениваешь подготовку их фронтовых разведчиков?

– Как высокую, господин комбриг.

– Не спугнули их, случаем?

– Никак нет. Я даже жандармов в тыловое охранение услал. От греха подальше. Полазили они на брюхе, все осмотрели с краешков и обратно ушли.

– С краешков… Что соседи?

– Думаю, командир… Нет, уверен, что драгун и пехоту в соседних лесах их разведка срисовала еще раньше, чем нас. А траншейное усиление по-любому сразу заметно.

– Что ж… Ждем, – только и ответил я. – Время еще есть.

– А?..

– А вот этого как раз и не надо. Рано еще, – перебил я капитана и снова посмотрел на часы, щелкнув крышкой.

Эти часы, подаренные мне Вахрумкой, напомнили те первые мои часы в этом мире. Трофейные, которые отобрал у меня этот сучий Тортфорт. Да еще обвинил меня в мародерстве…

Сидели в штабной палатке, в который раз измеряя карту циркулем и подсчитывая ресурсы. Большая палатка. Если такую под казарму отдать, то целый взвод в ней разместится. Правда, в некоторой тесноте.

Небо пасмурное. Под брезентом сумрачно. Так что над столом горели четыре подвешенные к стропилам керосиновые «летучие мыши». Помещение занимали только я, начальник штаба, начальник оперативного отдела и оба квартирмейстера.