Александр Мазин - Богатырь

Богуслав похлопал брата по плечу.

– Ладно, ладно, – проговорил он успокаивающе. – Ты тож силен, братишка! А для такого одной силы мало. Хочешь – научу?

– Да ну… – не поверил Илья.

И схлопотал увесистый подзатыльник.

– Ты что же, не веришь мне? – строго спросил Богуслав.

Рука у брата мозолистая, тяжелая. Больно. Но Илье так радостно стало. Со времени, как покалечили его, никто Илью не бил. Ни разу. Жалели. А эта оплеуха – она будто вернула в прежние, воинские, времена, когда усомнись ты в слове старшего, и глазом не моргнешь, как схлопочешь.

Илья толкнулся руками, прыгнул брату на шею, повис:

– Славка! Научи!

Богуслав похлопал по спине, проворчал:

– Сказал – научу, значит, научу. Отцепись, да пошли есть. У меня от духа жаренки слюней уже полон рот.

И точно. Снизу вкусно тянуло печенной на огне свининой. Илья и сам сглотнул: с утра ни крошки.

– Пока есть будем, расскажу тебе историю, братишка, – пообещал Богуслав. – Тебе понравится.

Взял Илью под мышки и пересадил на лежанку. Илья увидел, что на загорелых запястьях брата от порванных ремней – ни следочка. Ни пореза, ни ссадины. Вот ведь… волшебство.

– Удивительное зрелище, мой господин! Говорят, сюда даже сам калиф, да будет с ним счастье и покровительство Аллаха, захаживает. Тайно, разумеется.

Они с Шамсаддином пришли сюда еще на закате. Началось всё мирно: с музыкантов и циркачей. Потом музыка и танцы. Смуглые девушки с закрытыми лицами и почти обнаженными телами. Иные – такие гибкие, что больше похожи на жен-ужиц из селянских сказок.

Потом – снова здешние скоморохи. И опять плясуньи.

Потом эти же плясуньи разносили сладости и напитки. Намекая, что за отдельную плату могут и сами усладить. Даже показать личико. Впрочем, Богуслав и так знал, что там, под шелковой завесой. Да и, в отличие от местных мужей, женские лица его не возбуждали. Закуски с напитками – тоже. Сладкому он предпочитал добрый кусок чуть обжаренного, сочного мяса с добрым ромейским или булгарским. Можно и пива. Бочонок. Но уж точно не эту приторно-медовую липкую жижицу.

Богуслав заскучал. Женщины эти… Как рахат-лукум. Услада слабых. Музыка такая же, без задора. Все трюки циркачьи – известные. А главное действо, ради которого все и собрались, всё никак не начиналось.

Богуслав больше по сторонам глядел, чем на арену. Судя по нарядам, публика собралась не бедная. Хотя насчет калифа правоверных, захаживающего сюда тайком, Шамсаддин, скорее всего, приврал. Есть у здешних такая байка: мол, бродит повелитель правоверных по столице, как простой человек, и ищет приключений на царственные ягодицы. А заодно выявляет несправедливости и нарушения шариата. Хотя то, что тут происходит, и есть нарушение шариата. Аллах правоверным азартные игры запретил. Но официально здесь не играют. Это не ставки, а подарки. За которые потом отдариваются или нет. В зависимости от результата поединка.

Распускать слухи о том, что халиф багдадский втайне бродит по столице – неплохая идея политической точки зрения. Но Богуслав очень сомневался в ее правдивости.

Калифа Богуслав видел один раз. Аудиенция обошлась в пуд золота, но дело того стоило. Окупилось сторицей.

Искателем народных приключений калиф Богуславу не показался. И возраст не тот, и комплекция. Приврал торговый партнер. А вот в готовности Шамсаддина угодить можно было не сомневаться. Барыши на привозимых Богуславом товарах Шамсаддин получал гигантские. Сам Богуслав тоже, понятно, в убытке не оставался, но если таких, как Шамсаддин, он мог набрать мешок на полнамисмы, то для Шамсаддина Богуслав был уникален. Потому что ни один купец из неверных не имел таких льгот и таможенных скидок. У любого другого три четверти товара по дороге забрали бы. Это только по закону, а какой может быть закон в отношении гяура? Да никакого. Могли и все забрать. И жизнь тоже.

Но не у Богуслава. Ну какой стражник осмелится взять лишнее у «друга калифа»? И какой разбойник осмелится напасть на караван Богуслава? Только совсем-совсем глупый. И если ему посчастливится выжить, то разбойничать дальше – вряд ли. Разве что – в банде нищих калек, которыми полнятся площади халифата.

Богуслав пришел сюда из вежливости. Шамсаддин искренне хотел порадовать. Отказаться – обидеть.

Ну вот, сейчас начнется. Зрители оживились, заерзали на подушках.

Наблюдать, как здешние гладиаторы будут не слишком умело убивать друг друга – невеликое развлечение для воина. Вот в Константинополе, там – да. Там на таких представлениях для узкого круга весьма ловкие бойцы встречались.