Александр Мазин - Римский орел

Геннадий был удивлен необычной образностью Гонориевой речи, но варвар воспринял ее вполне естественно.

– Чего ты хочешь? – спросил он.

– Три золотых мне и один – моему опциону (кивок на Черепанова) за каждое десятидневье, что мы будем учить вас. И в поход мы с вами не пойдем, потому что не пристало римлянам воевать против римлян…

Тут рыжий расхохотался и заявил, что не надо держать его за дурака. Он прекрасно знает, что римляне в последнее время только и делают, что воюют с римлянами.

– Да, это так, – скривившись, согласился Плавт. – Но мы не будем. Мы останемся у гостеприимных и щедрых вандалов и подождем, пока великие воины вернутся из победоносного похода и привезут мне и моему опциону по две доли добычи.

– По одной, – тут же возразил Дидогал. – И четыре золотых за десятидневье – слишком много. Я дам вам два – делите как хотите.

– Три! – заявил Плавт. – И ни сестерцием меньше!

Они торговались минут пятнадцать, связанный римлянин и рыжий варвар с мокрыми от пива усами.

Договорились.

Плавт и Черепанов поклялись Юпитером и Минервой, что приложат все усилия, чтобы вандалы Дидогала понесли наименьшие потери в будущем походе, а вождь асдингов в свою очередь поклялся Доннаром, что оплатит услуги военных советников согласно устной договоренности.

Как только сделка была заключена, пленников немедленно развязали и даже вернули ножи.

– В легионе – десять когорт, – рассказывал Плавт. – В каждой когорте шесть сотен легионеров, это три манипулы, в каждой манипуле – две кентурии. Строят их так: первые три когорты – в первой линии с промежутками. Во второй линии – три когорты стоят против промежутков в первой линии. В третьей линии – четыре когорты. Стоят напротив промежутков во второй линии. – Гонорий высыпал на доску песок, разровнял и начертил палочкой, как именно расположены когорты римского легиона. – Между тяжелой пехотой стоит легкая: лучники, пращники. А на флангах – орудия. Онагры, карабаллисты, катапульты…

– А конница? – спросил внимательно слушавший Дидогал.

– Конница – это вспомогательные войска, – ответил кентурион. – Фланги прикрывать или, если противник слаб или побежал, добивать. Конница – это не главное.

Вандал помрачнел. В прежнем походе его именно конница и разбила. Приятно ли узнать, что тебя разгромили не главные войска.

– А если конно ваши когорты атаковать – что будет?

– Много мертвых конников будет, – усмехнулся Плавт. – Не пробить конникам римский строй. Конница с удара хороша, но наши гастаты-копейщики – лучше. Строй устоит, а всадники в промежутки между когортами попадут, завязнут, и их раздавят.

– А если из луков бить, издали? – спросил вандал.

– Хороший вопрос, – одобрил кентурион. – Сразу вождя видно. Только не помогут тебе луки, Дидогал. «Черепаха» что такое – знаешь?

– Зверь такой, со щитом на спине.

– Угу. И еще построение воинское. Первый ряд – на колено и щит к земле. Второй – щиты к щитам первого. Третий – щиты над головами. Получается – как черепаший панцирь. Только римский скутум [35]покрепче панциря. Стрелой не пробьешь. Нет, всадник против пешего воюет плохо. Коня щитом не прикроешь, а в большую цель и попасть легче.

– Значит, ты советуешь пеше воевать? Кони не нужны?

– Почему не нужны? – возразил Плавт. – От коней тебе тоже польза будет. Убегать, к примеру, верхом намного сподручнее.

Нельзя сказать, что эта идея пришлась вандалу по душе.

Он уставился на римлянина: не издевается ли?

Но на квадратной, обросшей черной щетиной физиономии Плавта не было и намека на насмешку.

– Но били же твоих римлян! – заявил он.

– Били, – согласился Гонорий. – И такое бывало. Ты скажи: откуда латынь знаешь?

– Выучил, – буркнул Дидогал. – Раба купил и от него выучился. А как иначе? Латынь надо знать.

На физиономии Плавта выразилось удовольствие: он всю дорогу втолковывал Черепанову, что ни к чему римлянину варварское бормотание учить. Пусть варвары латынь учат, к культуре приобщаются. Но после следующей реплики вандала кентурион улыбаться перестал.

– Как же мне – без латыни? – сказал Дидогал. – А ежели, к примеру, надо вызнать, где ваши золото спрятали? Что ж, я через толмача буду допрос вести? Да он мне такого натолмачит! Ты не вопросы задавай, а говори, как мне с империей воевать! – добавил он, вдруг рассердившись.