Александр Забусов - Лабиринт. Феникс

– Не стреляйте! Свои! Свои!

Слава богу, опознались. Нашлась какая-то умная голова, пропустила в свои окопы. Практически толпой сунулись вниз и некоторое время могли только дышать. Все!

Когда обиженный противник малость поутих, решив, что ночь не самое лучшее время для разборок, по ходу сообщения к вновь прибывшим протиснулось начальство.

– Старший кто?

Голос требовательный, начальственный. Его право!

Когда к своим вышли, на Каретникове снаряжения было килограммов под тридцать – карабин с хорошим боем, в сидоре, считай, два БК гранат, да все немецкие, полтора БК патронов, сухпай в банках, ну и так, кое-какие мелочи для смертоубийства, на поясе два ножа, тэтэшки. Прорываться тяжело, а бросить жаба душит. Бойцы нагружены так же, за исключением тех парней, которых в своем отряде озаботил переквалифицироваться в пулеметчики. Три «швейные машинки» вынесли, если по уму их на позициях расставить, это сила! И вообще, отряд на окруженцев совсем не похож, те обычно другой вид имеют. После прорыва раненых почти нет, все одеты, обуты и затарены, как хомяки, только обессилены переходом и прорывом и воняет от них, как от козлов душных. Однако спрашивают, отвечать нужно.

– Лейтенант Апраксин, конвойный полк НКВД.

– О как! Так это все, что от полка осталось?

– Нет. Здесь сборная солянка. Полк под Львовом остался.

– Ясно. Ну что, лейтенант? Как дальше поступим?

– Что, проблемы имеются?

– Хо-хо! Проблем полон воз. Я со вчерашнего дня командир батальона, и тоже сборного. Большая часть бойцов, наверное, только недавно винтовку в руки взяла. Местные.

– Это с западных территорий, что ли?

– Нет. Из-за старой границы призваны.

– Хоть так.

– По уму, мне тебя в тыл отправить нужно, только вот какая загвоздка, батальон неполного состава, находится на танкоопасном направлении, как и говорил, в боях еще не был. Сменили ночью часть, так их не потрепали, можно сказать почти уничтожили всех. Боюсь, попрет немец, мои побегут, ну и… с боеприпасами туго, а у тебя бойцы все как на подбор. Понимаешь, к чему это я клоню?

– Понятливый. А может, мы враги?

– Не блажи. Время не то, да и выхода у меня нет, а права какие-никакие имеются. – Из планшетки достал бумагу, сунул в руку Каретникову, осветив текст фонариком. – Читай.

Бумажка с печатью и подписями.

– «Во исполнение решения Совнаркома Союза ССР от 24 июня 1941 года в целях своевременного противостояния гитлеровцам и успешной ликвидации диверсантов, шпионов, забрасываемых на парашютах или вторым способом в прифронтовой тыл Юго-Западного фронта, по Житомирской области создать 35 истребительных батальонов войск НКВД численностью более семи тысяч бойцов и более 20 отрядов из студентов, преподавателей Осовиахима.

Истребительные батальоны к моменту занятия территории районов области противником передать в полное оперативное подчинение войск РККА – всего 20 истребительных батальонов численностью четыре тысячи бойцов…»

Прервал:

– Вот, читай… тебя касается.

– «Командиру второго Житомирского истреббатальона предписывается…»

– Нет, вот…

– Ага. «…имеет право в случае необходимости привлечь к выполнению боевой задачи любые подразделения Красной Армии, выходящие из окружения…»

– Понял?

Вернул приказ владельцу. Уже понял, что запрягут по полной, не отвертеться. Что ж, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

– Только и у меня условия будут.

– Давай. – Чувствовалось, обрадовался комбат.

– Моих по подразделениям не распределять, а оставить в моем подчинении. Участок нарежешь, и саперы потребуются.

– Так как же…

– Силы распылишь, а толку особого не будет. Бойцы сработались. Каждый свой маневр усвоил.

– Все?

– У тебя батальон отдельный?

– Да.

– Тогда нас всех документально через свою «канцелярию» проведи, чтоб люди бесхозными не были.

– Сколько вас прорвалось?

– Сейчас и узнаем. – Обернулся, позвал: – Папандопуло?

– Я, тащ лейтенант!

– Командиры взводов доложились?

– Так точно.

– Ну и…

– Девяносто семь человек вышло. Легкораненых – двадцать два, тяжелые и погибшие там остались. – Махнул в сторону бруствера.

– Понятно. Беги, взводных или тех, кто за них остался, ко мне.

– Есть!

Повернулся к комбату.

– Решил?

– Да. Доукомплектую до полной роты. Прикроешь магистраль. За тобой батарея сорокопяток окопалась.

– Это, «прощай, Родина», что ли?

– Нормальные пушки. Других все равно нет. Да и саперов тоже нет. Их в этом батальоне сроду не было.