Владимир Малыгин - Летчик. На боевом курсе!

За несколько последующих дней основные работы на самолёте закончили. Осталась всякая мелочь, вроде обтяжки и покраски.

Переделали практически полностью весь фюзеляж, теперь в пилотской кабине имеется неплохой обзор во все стороны, даже осевую черту на нижнем стекле чёрной краской нарисовали. Чтобы выдерживать прицельную линию пути на боевом курсе.

В его средней части, в полу – вырезали прямоугольный люк и поставили открывающиеся створки, собрали и закрепили механизм для подвески и сброса бомб с направляющими. Намучились с выбором подходящего места. Нужно было и общую прочность корпуса не нарушить, и соблюсти при этом нейтральную центровку, которая бы никоим образом не влияла на аэродинамические характеристики самолёта и его управляемость. При любой бомбовой загрузке. Ну, или при полном отсутствии оной. Пришлось усиливать центроплан и стойки шасси, так, на всякий случай. Решил перестраховаться.

В процессе всех этих переделок ко мне обратилось несколько молодых ребят из служащих на заводе, в этом году закончивших технические учебные заведения. Потому как газеты не успокаивались и со всем присущим им апломбом превозносили героизм наших солдат и офицеров. Вот под их влиянием и возник в обществе с началом войны и первых значимых успехах на фронте небывалый энтузиазм и патриотизм. И этим молодым людям приспичило воевать. Как будто они на заводе мало для фронта делают. Но, как это всегда с молодёжью и бывает, убедить их в этом никак не получилось.

А потом мне в голову пришла одна замечательная мысль. А почему бы и не принять в экипаж парочку толковых ребят на должность авиационных инженеров? И кто-то же из механиков должен будет грамотно обслуживать эту технику на земле, готовить к полётам? Так что надо загодя побеспокоиться о нужных и полезных делу специалистах. Где я их буду потом искать? Единственное, как на такой отток кадров посмотрит Сикорский? А, ладно, надеюсь, да просто уверен, что с ним мы найдём общее решение, устраивающее все заинтересованные стороны.

Зато на его заводе сбросится напряжённость, пассионарная молодёжь перестанет бухтеть. Один будет бортовым инженером, второй – техником по авиационному и бомбовому вооружению, и двое-трое наземных специалистов. Осталось это решение согласовать с Адмиралтейством, выбить необходимые предписания и направления. Как всё это провернуть, даже представления не имею. Но у меня есть полковник Глебов и, может быть, командир особого корпуса. Они и помогут. А почему Адмиралтейство? Ну, мы же всё-таки в армии. И спецов этих нужно обязательно призывать на военную службу.

Поэтому никому из обратившихся ко мне ребят отказывать не стал, поговорил с каждым, выяснил, кто на что способен и на какую должность претендует. К моему удивлению, этот вопрос вызывал полное недоумение кандидатов. Да им просто по барабану было, где и кем служить! Главное, служить. Отечеству! Вот это правильный подход к делу. Это просто замечательный подход! И, главное, очень своевременный и нужный! Мне!

Конкретных обещаний никому не давал, но многозначительно предлагал на всякий случай готовиться к убытию и помалкивать обо всём. Почему-то в своих намерениях твёрдо был уверен и даже нисколько не сомневался, что всё у меня получится. И ребятам разрешат со мной улететь, и у меня в экипаже необходимые специалисты появятся. Больше всего из-за последнего довода был уверен.

И ещё одно. Неожиданное и не менее значимое событие сегодня произошло. Как-то я уже привык, что со стороны начальства особым вниманием не пользуюсь. А тут вдруг вызов в заводоуправление. Пришлось мне оставлять Михаила старшим на аэродроме, где мы потихоньку, втайне от всех проводили кое-какие специальные занятия с нашим будущим экипажем, переодеваться и мчаться в город со всей возможной скоростью. Скоростью пойманного на улице извозчика. И, заметьте, за свой счёт мчаться.

На подъезде к воротам увидел высматривающего меня Сикорского. Пролётка ещё не успела остановиться, а Игорь Иванович уже подскочил вплотную, заглянул внутрь, обрадовался, лицезрея мою вопросительную физиономию, и зачастил, что было вовсе для него несвойственно:

– Сергей Викторович, ну что же вы так долго? Давайте, давайте быстрее вылезайте, машина ждёт.

Какая ещё машина? Расплатился с извозчиком, пролётка развернулась и неторопливо начала удаляться, а из ворот выехал этакий солидный лакированный чёрный автомобиль. Я таких ещё и не видел. С золотыми орлами на дверках, с российским флажком над капотом.