Тамара Клекач - Времена года 2. Возвращение в Осень

На счет ног и подмышек Мира даже рада была. Меньше забот. А вот там бывало прохладно.

– Ладно, ладно, молчу! – Поймав хмурый взгляд подруги, Люся капитулировала и, сев напротив, взяла из ее рук чашку. – Это ты так взболтала?

– Да, а что? – насторожилась Мира, уловив в интонации подруги странные нотки.

– Смотри. – Взяв чашку, она посмотрела на дно, на котором четко выделялись две большие буквы "В". – Круто, да? – оживилась Люся. – Как думаешь, что это значит?

– Люся, это просто осадок, – возразила Мира, в груди которой что-то кольнуло. – Он ничего не значит.

– Если он ничего не значит, – с растановкой произнесла Люся, уперев голову на сплетенные пальчики с красным лаком на ногтях, – то тогда почему ты покраснела?

– Да ну тебя, – буркнула Мира, сердито отставляя от себя как можно дальше чашку. – Вообще, мне уже пора собираться. Тебе, кстати, тоже, – добавила она, вставая из-за стола и направляясь в ванную.

Первую половину сентября лето уверенно удерживало свои позиции, сдав их во второй, но ненадолго, и с первыми числами октября в столицу вернулось тепло.

Досушив волосы феном, Мира натянула бежевые джинсы и спортивную белую майку.

– Жень, а где мой синий джемпер? – крикнула она, перерывая вещи на полке.

– Не знаю, – отозвался он, входя в комнату с остатками пены для бритья на лице и полотенцем в руке. – Может, Люся взяла?

– Синий не ее цвет. Да и он ей как бы не по размеру.

Перерывая всю комнату в поисках джемпера, Мира нервно поглядывала на часы. Это, может, у юристов было принято опаздывать, а вот медики такую роскошь не могли себе позволить.

– Мне как бы тоже, – улыбнулся он. – Да не суетись ты так! – Мира промчалась мимо него и заглянула в ванную. – Если нет ничего чистого, возьми что-нибудь у Люси.

– А ничего, что мне ее вещи как бы не по размеру? – уже с раздражением буркнула Мира, вернувшись в комнату и заглядывая под кровать. – О! Нашла!

Выудив из-под кровати свой синий джемпер вместе с шуршащими упаковками из-под чипсов, из которых тут же посыпались крошки, Мира убийственно посмотрела на Женю.

– Упс!

Поднявшись с колен и, кинув джемпер в стирку, она надела тот же, что и вчера.

– Мира… – виновато протянул Женя, пытаясь поймать ее за руку.

Стянув волосы в хвост, она, молча, вышла из комнаты, всеми силами подавляя раздражение. Срач в комнате и грязный джемпер были слишком мизерными, чтобы она, поддавшись эмоциям, позволила браслетам нагреться и выдать ей что-нибудь из оружия.

Пару раз они такое уже проделывали. И, если сами браслеты в ее мире видеть могла только Люся, то вот насчет мечей она не была так уверена.

– Дерьмо! – выругалась она и, прислонившись в подъезде к пыльной стенке, закрыла глаза.

Постояв так с минуту, и сделав себе пометку, что вечером нужно будет приласкать Женю, чтобы как-то загладить то, что она уже в который раз так остро реагирует на бытовую мелочь, Мира поспешила на учебу.

Жизнь в медицинском кипела так же, как и в любом другом ВУЗе. Сколько бы преподы не повторяли студентам, а особенно первокурсникам, что для того, чтобы окончить институт, придется приложить множество усилий, и что даже после получения диплома образование не будет считаться законченным без прохождения интернатуры и постижения выбранной специализации в течении еще нескольких лет, пока не будут освоены все необходимые навыки и знания, учащиеся все равно были больше озабочены личной жизнью, чем учебой.

Аудитория, в которой проходила лекция по латыни, была заполнена солнцем и полусонными студентами, вяло наблюдавшими за передвижением стрелки на больших часах, висящих над доской.

Преподаватель, такой же древний, как и язык, который он преподавал, монотонно читал лекцию, периодически выводя на доске слова. Мел под нажатием его тонким пальцев издавал препротивнейший скрип, и студенты, которым удалось задремать, вздрагивали и испуганно вращали красными, сонными глазами.

Едва прозвенел звонок, народ оживился и энергично потянулся к выходу. Следующим по расписанию у Миры было практическое занятие по анатомии.

В общем, изучалась она полтора года и сдавалась в период зимней сессии на втором курсе, но начиналась с курса остеологии, то есть науки о строении костей.

Курс этот Мире очень нравился, ведь только подумать, сколько ямок, бороздок и выступов имела каждая кость скелета человека, не говоря уже об аномалиях.

Нравился ей и преподаватель, читавший лекции, но на этом радость заканчивалась.