Диана Гэблдон - Огненный крест. Книга 1. Священный союз

– Что он сказал? – шепотом уточнила миссис Браун у своей невестки. Та, поджав губы, покачала головой.

– Мистер Мортон жив и здоров, – перевел Роджер и закашлялся. – К счастью для вас, – добавил он, стараясь вложить в интонации как можно больше угрозы. Затем повернулся к Галлегеру, который вошел в дом и прислонился к косяку, предвкушая интересное зрелище. – Генри, остальные в порядке?

Тот пожал плечами.

– Эти бездари мазали как слепые, только зазря дырок наделали в вашей седельной сумке. Сэр, – запоздало вставил он, сверкнув в бороде зубами.

– Той, что с виски? – встрепенулся Роджер.

– Упаси господь! – испуганно вытаращил тот глаза. – Не-а, в другой.

– А-а, ясно. – Роджер махнул рукой. – Там лежат мои запасные штаны.

Мужчины засмеялись и заулюлюкали в ответ; это воодушевило Роджера продолжить допрос. Он повернулся к младшему Брауну:

– Что вы имеете против Исайи Мортона?

– Он обесчестил мою дочь, – отозвался тот и раздраженно дернул бородой. – Я сказал, что если еще хоть раз увижу его рожу в десяти милях от Браунсвилла, пристрелю как собаку – и, лопни мои глаза, трусливый змееныш приполз прямо к дверям!

Ричард Браун повернулся к Галлегеру:

– Хотите сказать, мы оба промахнулись по этому ублюдку?

– Ага. Уж простите.

Младшая мисс Браун, разинув рот, прислушивалась к их разговору.

– Промахнулись? – В покрасневших глазах вспыхнула надежда. – Исайя жив?

– Ненадолго, – мрачно заверил ее дядя. Он наклонился за ружьем, и женская половина семьи разом загомонила, потому что в дверях на него нацелилось с десяток стволов. Браун неохотно вернул оружие на пол.

Роджер взглянул на Фергуса, но тот поднял бровь и чуть заметно пожал плечами. Не он тут главный.

Брауны стояли плечом к плечу, за их спинами сгрудились плачущие женщины. В окна заглядывали милиционеры – и все ждали указаний Роджера.

Что же им сказать? Мортон вступил в милицию, значит, предполагается, что он под ее защитой. Роджер не может отдать его Браунам, что бы тот ни натворил (даже если удастся его поймать). С другой стороны, Роджер должен заручиться поддержкой Браунов, а заодно получить от них продовольствия хотя бы на неделю.

Джейми Фрейзер наверняка придумал бы, как разрешить ситуацию. Роджер же не имел ни малейшего понятия.

Остается лишь тянуть время. Он опустил пистолет.

– Генри, принесите сумку с виски. Мистер Браун, может, вы продадите нам немного еды и бочонок пива, чтобы мои люди могли перекусить и освежиться?

Если повезет, Джейми Фрейзер объявится раньше, чем все протрезвеют.

Кто бы знал, что все закончится еще не скоро? Когда мы навели порядок на ферме, собрали сумки и оседлали лошадей, успело стемнеть. Я думала перекусить перед отъездом – с самого завтрака у нас во рту не было и крошки, – но атмосфера в доме не способствовала аппетиту.

– Лучше подождем, – сказал Джейми, закидывая сумки на спину кобыле. – В этом месте я не смогу проглотить и кусочка.

– Согласна. – Я тоже с опаской оглянулась, хотя дом был темен и пуст. – Скорей бы уехать отсюда.

Солнце уже спускалось за деревья, и синие тени ползли по низине. Сырая земля на могиле Бердсли горбилась темным пятном под лысыми ветвями рябины. В голову опять полезли непрошеные мысли.

«Ваша нога гниет. Вы умрете», – сказал ему Джейми. Надеюсь, поменяв местами эти два события, Бердсли выгадал… Я поглубже запахнула платок и вдохнула всей грудью, чтобы холодный воздух, пахнущий соснами, развеял иллюзорную вонь мертвой плоти.

Лошади нетерпеливо переминались и трясли гривами, спеша отсюда убраться. Не представляю, как здесь можно ночевать одному.

Должно быть, миссис Бердсли также не представляла, потому что вдруг вышла из сарая и объявила, что едет с нами. Очевидно, вместе с козами: она вручила мне козленка и опять исчезла внутри.

Сонный козленок уютно оттягивал руки. Он дохнул мне на ладонь, попробовал на вкус и тихонько заблеял. Громкое «бе-е» и толчок в бедро возвестили о появлении его матери, зорко присматривающей за потомством.

– Здесь их не оставишь, – сказала я Джейми, который недовольно хмыкнул у меня за спиной. – Надо доить. К тому же идти не так уж далеко.

– Саксоночка, ты хоть знаешь, с какой скоростью передвигаются козы?

– Не считала, – раздраженно огрызнулась я, перехватывая удобнее мохнатую ношу. – Вряд ли медленнее лошадей в темноте.

Он снова хмыкнул, выразительнее, чем обычно, из-за мокроты в горле, и закашлялся.