Нина Линдт - Последний рыцарь короля

– Вы будете сражаться? – спросила она тихо.

– Ну, конечно, – улыбнувшись, ответил герцог.

– Не ходите первым, – вдруг выдала донна, немного поколебавшись: – первые всегда погибают.

– Но ведь если все будут бояться, тогда никто не пойдет. Идя первым, я подаю пример остальным.

– И вам не страшно?

– Знаете, донна, боятся все, но, в отличие от трусов, храбрецы никогда не признаются, что им страшно.

Донна посмотрела на него как-то странно, испуганно и вместе с тем решительно.

– Я желаю вам удачи, герцог. От всего сердца.

Она пролепетала это и, опустив взгляд, густо покраснев, ушла в каютное отделение. Герцог не знал, радоваться ему или сердиться на нее, поэтому решил не мучить себя размышлениями на эту тему. Спустившись в лодку, он добрался до норманнского судна, отстоял мессу вместе с королем и поцеловал крест, который держал легат.

Король, заметно волнуясь, держась рукой за висящий на поясе меч, обратился к своим рыцарям с речью:

– Мои верные друзья, мои рыцари, верьте, мы будем непобедимы, если сплотимся в нашей любви. Ведь это по Божьему соизволению мы прибыли сюда, чтобы высадиться в столь сильно защищенной стране. Впереди у нас много испытаний и тягостных моментов, но я хочу, чтобы прежде всего вы сохранили в этом походе свою веру. Здесь, положа руку на сердце, я говорю вам: я не король Франции, я не Святая церковь, это вы являетесь тем и другим. А я всего лишь человек, чья жизнь закончится, как и жизнь других людей, когда того пожелает Господь. И что бы ни случилось, все пойдет нам на благо. Если нас победят, то мы станем мучениками, а если мы восторжествуем, то высоко вознесем славу Господа, славу Франции и славу всего христианского мира. Помните, рыцари, что наше дело – это дело Господа, и мы победим во имя Христа. Он восторжествует прежде всего в нас – что бы ни случилось. Он принесет славу, честь, благословение – не нам, но имени своему, ибо слава его не закончится никогда!

Когда корабль короля вслед за лодкой, на которой Жан де Бомон, Матье де Марли и Жоффруа де Сержин везли штандарт с изображением святого Дионисия, вышел вперед, за ним потянулись остальные галеры. Герцог обернулся: ему показалось, что на «Модене» он смог различить фигуру с белым покрывалом на голове, смотревшую им вслед.

В шлюпках и на галерах, сдерживая испуганных лошадей, горя жаждой борьбы и сражений, воины Христова войска напряженно следили за берегом – там их уже ждал неприятель. Когда они приблизились к острову на арбалетный выстрел, конные и пешие сарацины принялись обстреливать их, стрелы густо закрыли небо, и вода кругом забурлила. Рыцари отстреливались, торопясь поскорее пристать к берегу. Свист стрел резко разрезал воздух, раздавались удары стрел о щиты, возгласы раненых и умирающих.

Шлюпка Жана де Жуанвилля, сенешаля короля, достигла берега быстрее остальных кораблей и причалила прямо возле отряда сарацин, которые, едва заметив храбрецов, бросились вперед. Отряд Жуанвилля не растерялся: плотно воткнув острые концы щитов в песок и спрятавшись за ними, они выставили вперед свои длинные копья, и сарацины повернули лошадей назад, опасаясь наткнуться на оружие.

Едва сарацины заметили, что крестоносцы приближаются к берегу, пешие и конные воины мусульманской армии вошли в воду, чтобы атаковать приближающиеся лодки. Вода кругом кипела: сарацин было около десяти тысяч человек, арбалетчики христиан не успевали обстреливать противника, лавиной несущегося навстречу. Увидев, что сарацины уже поджидают их, многие рыцари, не дожидаясь команды, пешими с обнаженными мечами попрыгали в море. Дно было неровным, и вода достигала кому шеи, кому пояса, но вошедшие в азарт европейцы не замечали ничего. Король и его армия тоже бросились в море с криками: «Мон жуа Сен Дени!" С лодок и кораблей выводили испуганных лошадей. Рыцари поднимались в седла прямо из моря, и из-под брони у них каскадом выливалась вода. Арбалетчики так ловко прикрывали своих рыцарей, что практически никто из них не погиб и всем удалось сесть на лошадей. Король шел впереди с обнаженным мечом, его окружали пешие и конные рыцари. Когда эта масса вышедших из воды рыцарей обрушилась на берег, сарацины отступили. Хоругвь с изображением Святого Дионисия коснулась песков Египта.

Большие корабли, на которых тоже остались рыцари и оруженосцы, тем временем атаковали сарацинские галеры и заставили их уйти вверх по течению реки, очищая западные воды от неприятеля.