Нина Линдт: Зов Сирены

Голова болела не просто сильно, боль пронзала левую глазницу острыми ударами холодного клинка, пульсировала в затылке и вызывала тошноту. Она выпила слишком много накануне? Боже! Всего несколько часов назад она была счастлива как никто на земле, а теперь, похоже, вся тяжесть реальности свалилась ей на плечи вместе с похмельем.

Катя сидела на полу, положив локти на колени, ссутулившись и тупо наблюдая за тем, как вокруг тела суетятся полицейские. Вспышки фотоаппарата и негромкие разговоры, даже смех. Как они могут смеяться, когда мир вокруг рушится у нее на глазах?

— Катарина? — сержант вернулся к ней вместе с телефоном. — Боюсь, ваш приятель не подтверждает, что вы провели это время с ним.

Катя вскинула резко голову.

— Что? Но… это ошибка. Вы не ошиблись?

Голова закружилась сильнее от движения, и на мгновение она потеряла окончательно связь с реальностью. Это просто кошмар. Просто ночной кошмар.

Двое полицейских помогли ей подняться, один из них застегнул наручники у нее за спиной. Холодный металл привел ее в чувство.

— Пожалуйста, дайте поговорить с ним… — Катя вдруг начала осознавать весь ужас своего положения. — Он не так понял…

Но полицейский отрицательно покачал головой, глядя на нее теперь без всякой симпатии.

— Я вынужден задержать вас, — начал он, но прервался.

— Она провела эту ночь со мной, — раздался спокойный голос за ее спиной.

Катя повернулась и в шоке отступила, уткнувшись плечом в полицейского, словно для поддержки. Она думала, что хуже быть не может? Может.

— Только не с тобой! — вырвалось у нее. — Нет! Нет! С кем угодно, только не с тобой!

— Катарина Мелник ова? — услышала она и обернулась.

В нескольких шагах от нее стоял, опираясь на зонт, пожилой, приятной наружности мужчина. Легкая улыбка играла на его губах с морщинками вокруг, синие, почти прозрачные от возраста глаза внимательно изучали ее, хитро прищурившись. Лицо было мягким, добрым, что контрастировало с резкими очертаниями новой фетровой шляпы. На мужчине — элегантное кашемировое пальто, на руках — хорошо скроенные перчатки из тонкой кожи. Ни дать ни взять — настоящий джентльмен. По достоинству, с которым он держался, с первого взгляда видно, что человек непростой.

— Мельникова, — поправила Катя, но потом улыбнулась: — А впрочем, неважно.

В Испании ее фамилию вечно произносят вот так, с ударением на предпоследний слог. И из Екатерины она перевоплощается в Катарину, или Кат, как иногда зовет ее Лурдес — продавщица из булочной напротив дома, где она живет. Единственная, кого Катя может назвать знакомой в этом большом городе.

— Я тот самый Анхель Морено, — мужчина (язык не поворачивался назвать его стариком) приподнял шляпу. На какого актера он так похож? Катя мучительно вспоминала, но пока никто не приходил в голову. Какой-то смутный силуэт в ее памяти. Даже не кадр из фильма. — Вы точно такая красавица, как на фото. Даже еще краше.

Катя смутилась.

— Нет-нет, прошу вас, не пугайтесь, я не сделаю вам никаких непристойных предложений. Не тот возраст и не те цели, знаете ли, — он озорно улыбнулся. — Пойдемте в кафе, сегодня очень холодно, мои кости ноют с самого утра. Чашечка горячего кофе нам не помешает.

Катя кивнула, и они, наконец, зашли в маленькую кофейню, возле которой Анхель назначил ей встречу два дня назад. Было приятно, когда он придержал дверь, пропуская ее вперед, здесь, в Испании, подобная вежливость была редкостью.

— Признаться, я так и не поняла, в чем причина нашей встречи, — сказала Катя, сделав заказ.

Анхель изучал ее очень внимательно. Как сидит, как двигается. Как одевается. Он так давно ее искал. И все ему в ней нравилось: узкие запястья, кисти с изящными пальчиками, длинная шея, на которой повязан алый шарф. Вот она разматывает его, укладывает растрепанные темно-каштановые блестящие волосы, а ее синие глаза с беспокойством смотрят на него. Речь четкая, правильная. Еще бы. Под мешковатым свитером непонятно, какая фигура, но видно, что она стройная.

— Вы выступали когда-нибудь на публике?

Густые брови девушки удивленно взметнулись вверх, но она ответила сдержанно:

— Да. Играла в спектаклях в университете, выступала в дискуссионном клубе. Даже думала поступить в театральный на второе высшее, но бросила эту затею.

— Работа, которую я вам предлагаю, Катарина, связана с выступлениями на публике. Вы должны уметь производить впечатление. Думаю, вы подходите на эту роль, как никто другой.