Игорь Родин - Здравствуй, Ленин!

Подойдя к Историческому музею, поздоровался с человеком, который в соответствующем гриме и костюме представлял Сталина, предлагая с ним сфотографироваться.

– Здорово, Семен.

– Привет.

– Как идут дела?

– Никак. Сегодня еще ни копья не заработал.

– Понятно. И не надоело тебе этого упыря изображать?

– А тебе? Опять что ли пил?

– Есть повод. Из театра ушел.

– Да ну?

– Да, высказал режиссеру все, что о нем думаю, а потом хлопнул дверью. Надоели, сказал, ваши художества! И расчет мне ваш не нужен!

– А он что?

– Ну, естественно, заюлил. Не хотите ли, Иннокентий Петрович, роль Сирано де Бержерака сыграть? Ну, я сказал, куда ему эту роль засунуть.

– Понятно.

– Ладно, через пять минут буду. Надо хоть каких-то денег поднять.

Карнаухов зашел в голубую кабинку стоящего на улице туалета, загримировался там под Ленина, наклеил бороду, надел кепку и, хлебнув из фляжки, вышел наружу, не преминув бросить вылупившемуся на него человеку:

– Товаг’ищ! Будьте аккуг’ атны, спг’ авляя нужду! Убог’щица – тоже человек!

Подойдя к напарнику, Карнаухов молодецки гаркнул:

– Ну что, товаг’ищ Сталин, вг’ежем по-совг’еменному! В г’амках активных пг’одаж!

Возле Исторического музея собралась небольшая толпа. Молодежь смеялась, снимала на телефоны, иностранцы щелкали «Никонами» и водили видеокамерами.

Посередине Карнаухов (Ленин) отплясывал вприсядку. Вокруг него кругами ходил Сталин и танцевал лезгинку.

Раззадорившись, Карнаухов запел:

Внезапно толпа расступилась, и появился Лидер Левой партии в окружении телохранителей.

– Что это за фиглярство? – грозно начал он. – Как вам не стыдно? Ленин – наш вождь, лидер всего коммунистического движения… Кроме того, рядом мавзолей…

Карнаухов, не переставая отплясывать, ответил:

– Не учите меня жить, лучше помогите матег’иально!

– Вот говнюк! – процедил сквозь зубы Лидер.

Карнаухов остановился и грозно двинулся на Лидера.

– Да кто ты вообще такой? Что ты работать мешаешь?

Один из охранников коротким движением дал Карнаухову под дых, и тот согнулся пополам.

– Ах ты тварь… Самому Ленину… – успел прохрипеть он. Повернувшись к Сталину, заорал:

– Ну а ты что смотришь, как бьют вождя? Тоже мне тиран хренов! Закатай его на Соловки, или вообще к стенке поставь!

Тут Карнаухов получил второй удар и замолк.

Лидер плюнул, потом положил в коробку пятьсот рублей и пошел прочь – к припаркованному неподалеку «Мерседесу».

Переведя дух, Карнаухов взял пятьсот рублей, скомкал и кинул вслед машине. Потом сгреб коробку с деньгами.

– Все, концерт окончен, пошли делить деньги.

Карнаухов сидел в ресторане и с чавканьем, прямо руками ел бифштекс. Грим вождя мирового пролетариата он снимать не стал.

Окружающие то и дело оглядывались на него – кто улыбался, кто возмущенно крутил головой.

– Эй, товаг’ищ! – крикнул Карнаухов официанту. – Еще два по сто!

Налив из графина остатки, поднял рюмку: – За победу миг’овой г’еволюции!

В кабинете сидел за работой директор ресторана и считал дневную выручку. В дверь всунулась голова официанта.

– Михал Ильич! Там клиент бушует! Вас требует.

– Пьяный?

– Пьяный.

– И что ко мне приперлись? Скажи охране, пусть выкинут.

– Да как сказать… Клиент необычный.

– Что, кто-то из известных?

– Вроде того.

– Что значит «вроде»? Что ты лыбишься? Короче, кто там?

– Ленин.

– Кто?! – вставший было со стула директор снова сел на стул…

Голос Карнаухова директор ресторана услышал, едва вошел в зал.

– Я что заказывал? Соус с трюфелями! А ты, скотина, что принес? Где трюфеля? Сам, небось, сожрал? Что это за бурда? А? А водку на сколько разбавил? В два или в три раза? Жулье! Кровососы! К стенке бы всех вас поставить!

Дверь ресторана открылась, из нее вылетел Карнаухов. Встав с тротуара, заорал:

– Хамы! Быдло! Попомните еще!

Карнаухов стоял в метро и, покачиваясь, ждал поезда. Достал из кармана грязную ириску и с чмоканьем стал ее жевать. Подошел поезд, диктор объявил: «Граждане, будьте вежливы, уступайте места людям преклонного возраста, инвалидам и беременным женщинам».