Над головой безоблачное синее небо. Лежу себе на молодой травке, дышу свежим воздухом. Тишина, покой. Но вот зашуршали тормоза, раздались торопливые шаги, крики. Приподнялся на локтях – бегут в мою сторону. Много, человек десять. Вот еще, и еще.
– Эй, народ, все нормально, – крикнул я, поднимаясь с земли и махая им рукой. – Я тут!
Нет, бегут не ко мне, а к моей машине. Вернее, к тому, что от нее осталось. Эх, мой старый друг «Логан». Как же тебя искорежило.
Машина выглядела жутковато: опрокинута на бок, передок смят в лепешку, крыша изувечена, левая водительская дверь вмята стволом дерева. Из движка что-то вытекает, над ним вьется сизый дымок. Рядом с машиной силится подняться с травы на непослушных руках Серый. Наконец ему это удается, и он, усевшись на землю, привалился спиной к дереву. У Серого рассечена левая щека.
Трое человек подбегают к нему. Остальные аккуратно опускают машину на покореженные колеса. Двое лезут в кабину… Эй, что там такое?! У меня перехватывает дыхание – не может быть! В кабине на водительском месте – я, собственной персоной. Весь в крови, голова на руле, одна рука вытянута вперед и лежит на приборной панели. Другую не видать. Но как такое возможно?!
В глазах у меня помутилось, и вдруг мне почудилось, будто какая-то сила настойчиво тянет меня вверх. Тело мое обратилось в пух. Не ощущая ни рук, ни ног, я задрал голову и испуганно вскрикнул – над моей головой в вышине разверзлась огромная жуткая голодная пасть воронки. Внутри нее бугрилась чернота, поблескивали просверки молний. Меня засасывало в нее, словно гигантским пылесосом. Но, странное дело, рядом со мной не шелохнулся ни один лист на дереве, ни одна травинка. И я наконец осознал, что умер. Окончательно и навсегда…
Забившись из последних сил в тисках неведомого урагана, я попытался дотянуться до проплывающего мимо толстого сука сосны, но рука лишь прошла сквозь него. Беззвучный крик отчаяния вырвался из моего горла. Края воронки надвинулись.
Меня завертело. Нахлынула темнота, липкая, парализующая. Было совершенно непонятно, где верх, а где низ. Лишь ощущение быстрого падения. Где-то на пределе слуха возник вой, накатывающий волнами. С каждой секундой он становился все громче и громче. Появился запах, вернее, вонь, ужасная, ни с чем не сравнимая вонь. Попытка зажать пальцами нос не принесла результатов. Вероятно, потому, что на самом деле носа у меня уже не было. Но тогда откуда ощущение смрада?..
Не знаю, сколько продолжался кошмарный полет в никуда, – может, несколько секунд, а может, годы, – но в какой-то момент все закончилось. В глаза ударил яркий свет, и другая воронка, точь-в-точь как та, что недавно (или давным-давно) проглотила меня, выбросила мою истерзанную душу, запульнув ей в молочную высь. Вонь рассеялась как-то сразу, в одно мгновение, и моего обоняния коснулся тонкий аромат луговых цветов.
Все удаляясь от жерла воронки, я увидел, как из нее вылетают другие люди, потешно болтая кажущимися с такого расстояния малюсенькими ручками и ножками. Некоторые летели, кувыркаясь, другие степенно плыли, словно по невидимой реке, а третьи неслись стрелой, зачем-то помогая себе конечностями – ведь дураку понятно, что от них здесь ничего не зависит.
Вдалеке, в направлении моего полета, сквозь молочную пелену показалось темное пятно, и я переключил внимание на него, пытаясь разглядеть конечную точку своего пути. Ведь должен же я куда-то прилететь! Пятно становилось все больше и больше, раздаваясь вширь и наливаясь красками, словно неведомый художник кистью прорисовывал контуры, добавляя мазок к мазку. И вот уже мне навстречу несется дивный мир, покрытый зеленью, чарующий неведомыми гигантскими цветами всевозможных оттенков и слепящий блеском лазурных вод чистейших речушек и озер. Глядя на все это великолепие с высоты птичьего полета, я внезапно осознал, что несусь к земле на сумасшедшей скорости.
Меня вновь обуял леденящий ужас. Ни затормозить, ни закрыть глаза, ни просто крикнуть я не мог. Мне оставалось лишь взирать на стремительно приближающуюся поверхность широко распахнутыми глазами и пытаться убедить себя в нереальности происходящего. Вы пробовали когда-нибудь, пребывая в шоковом состоянии, убедить себя в чем-то? Вот именно. У меня тоже ничего не вышло. Но когда до земли оставались считаные десятки метров, и я уже смирился с участью быть размазанным по прекрасной долине рек и цветов, скорость внезапно начала падать, и на землю я опустился, словно перышко, коснувшись ее раскоряченными с перепугу руками и ногами на манер краба.
Читать дальше