Алиса Атарова - Tempus

Поэтому все заботы поначалу легли на плечи троих оставшихся людей: миссис Никсон (но по причине смерти второго ребенка она совершенно не могла соображать и соответственно решать что-либо, она лишь заливалась слезами и выла всякий раз, когда речь заходила о похоронах, а потому ее было решено освободить от хлопот и дать вволю погоревать), Лиззи (поскольку ей пришлось утешать мать, которую нельзя было оставить одну, она тоже быстро выбыла из этого списка) и Мэтью. Так вот и получилось, что всеми приготовлениями занимался юноша. Мэри не была очень общительной, а потому подруг у нее было мало, да и те также работали на улицах. Они приходили к Никсонам выразить свои соболезнования, и их лица, не скрытые ночной тьмой, при свете дня казались особенно усталыми и жалкими. Мужчина, с которым жила Мэри, и вовсе пропал без вести: полиция долгое время не могла найти его после освидетельствования и потому подозрения сначала пали на него. Однако через неделю он объявился в каком-то кабаке, а его алиби подтвердило, что он не мог этого сделать. Миссис Никсон хотела с ним встретиться, но Мэтью посчитал, что это лишь пошатнет и так не слишком стабильное ментальное здоровье бедной женщины, а потому отговорил ее.

Похороны прошли 1 апреля. «Какая насмешка», – думал весь день Мэтью. Эти похороны, которые пришлось полностью оплатить ему, да еще и дать взятку священнику, поскольку проституток не полагалось хоронить на церковном кладбище, казались ему какими-то ненастоящими и гротескными. Словно они разыгрывают спектакль, и после окончания главная актриса выйдет к публике за аплодисментами. Немногочисленные подруги Мэри – проститутки – выли белугами, прижимая платки к носам, Лиззи, тихо ронявшая слезы, миссис Никсон, подурневшая и постаревшая за эту неделю, Майкл, который опирался на соседнее надгробие и непрерывно икал во время речи пастора, и он, Мэтью, русский приемыш. Фарс, трагикомедия! Но занавес все не опускался, и гроб в могиле притягивал взгляд, словно магнит. Мэри жила, словно жизнь была одной большой шуткой и ее всегда можно было переиграть в следующем акте, и хоронили ее в день дурака. Эти мысли заставили горло Мэтью болезненно сжаться. Лиззи тихонько взяла его за руку и молча смотрела, как гроб с ее единственной сестрой опускают в глубокую яму.

Вдалеке, на границе кладбища Мэтью заметил констебля, который равнодушно наблюдал за ними. Его лицо было словно вылеплено грубыми руками из глины – вот нос, вот узкие глаза, вот мазок-подбородок. Их глаза встретились, но констебль не отвел взгляд, и не выдержав, отвернулся Мэтью. В чем его интерес здесь? Он оглянулся – Майкл ронял слезы прямо на чужое надгробие, а за полами сюртука у него что-то тихонько позвякивало о камень. Проститутки рыдали навзрыд – с соплями, красными лицами и размазыванием обильной косметики по лицу. Пудра на их белых лицах потекла, оставляя комичные дорожки на щеках. Казалось, что они стараются перерыдать друг друга, показать, кто горюет больше, но вместе с тем им не хватало актерского мастерства. Миссис Никсон стояла молча, оглушенная горем. Она больше не могла лить слезы, и теперь ее глаза лишь как завороженные следили, как опускается лопата в грунт и с глухим стуком роняет землю на дерево. Стук. Стук. Стук.

– Прощай, скин 17 17 «Сестра» на диалекте кокни. , – тихонько сказала Лиззи, стоящая рядом с ним, и Мэтью крепко сжал ее за ладонь, которая слегка подрагивала.

– Прощай, Мэри, – сказал он сам, глядя, как исчезает гроб под слоем земли.

Ему неожиданно вспомнилось, совсем не к месту, как она задорно смеялась, когда решила научить его целоваться.

«Ты ведь такой глупый, наверняка, никогда не целовался! В твоем возрасте это позор, у нас в Ист-Энде любой ребенок поопытнее тебя. Давай я тебя научу, ну же, иди сюда, цыганенок, не бойся. Я тебя не съем, ха-ха-ха! Ближе, рот чуть-чуть приоткрой, наклонись, вот так… Ну я так знала: совсем не умеешь целоваться!»

Мэтью поднял подбородок вверх, чтобы не потекли предательские слезы.

Стук. Стук. Стук.

***

– Кажется, в Уайтчепеле нашли еще одну девушку. Ее закололи 39 ударами.

– Да что ты говоришь? Не может быть, Боже спаси. Вот чудовище!

– Говорят, она была проституткой, подозревают одного из ее клиентов…

– Какое же животное может сотворить такое…

Было начало августа – самая прекрасная пора, когда в утренних газетах разнеслась весть о том, что на лестничном пролете в бедном районе найдена убитой женщина.