Алиса Атарова - Tempus

– Мэтью, я… – хрипло и тихо разорвала тишину девушка, поднимая на него заплаканные глаза. – Спасибо тебе.

– Прости, что я вернулся так поздно, и тебе пришлось прождать меня, – с раскаянием сказал он, сжимая кулаки от злости на себя. Он корил себя за то, что опоздал и заставил ее провести несколько часов в молчаливом горе.

– Нет, ты… все хорошо… – голос у Лиззи сорвался, и она неожиданно подалась вперед, запечатлев влажный поцелуй у него на щеке и тут же отстраняясь. – До завтра, – сказала она, пряча мокрые глаза, и зашла в комнату.

– Постарайся поспать, – сказал напоследок Мэтью, и затем дверь тихо закрылась, оставляя его одного в коридоре. Он со смятением в сердце приложил руку в щеке, где мокрый соленый поцелуй. Что это было?.. Почему…

Словно ему по голове ударили обухом – он не помнил, как спустился и вернулся в свою комнату у конюшни. Мистер Страут уже растянулся на кровати, но не спал, явно дожидаясь его. Он прожигал его взглядом, пока оглушенный всем произошедшим Мэтью умывался, раздевался и ложился в постель. И только когда он погасил лампу, тот приподнялся на локте и, подслеповато щурясь в темноте, уставился на молодого человека.

– Как… как она? – спросил он, глядя туда, где, по его мнению, была голова Мэтью

Тот лежал, смотря в потолок и не сразу понял, что ему задали вопрос.

– С ней все будет хорошо, – коротко отозвался он, не зная, что еще добавить. Честно говоря, он и сам не знал, как Лиззи. Он никогда не видел, чтобы она так рыдала, и был удивлен и испуган. Ему казалось, что Мэри на том свете тоже бы немало удивилась, узнав, какие слезы проливает по ней сестра – они никогда не были близки, хоть и являлись родными сестрами. Ее горе, впрочем, было неудивительным, но поражало то, что девушка, всегда казавшаяся юноше непрошибаемой и спокойной, ждала его здесь, в мужской комнате, в одиночестве, что она плакала у него на плече, и что она… поцеловала его в благодарность.

– Хорошо, что… у нее есть ты, – сказал Страут, а после отвернулся к стене, сам не зная, зачем он это произнес. Мэтью же отлично его понял – мужчину сжигала ревность и тоска потому, что не он, а другой мужчина имеет право утешать женщину, которая ему нравится. Он не знал, насколько глубока симпатия конюха к Лиззи, но эти его слова говорили о том, что в нем, в этом жалком пьянице, есть толика благородства истинного мужчины, того, кто может поблагодарить соперника за то, что тот рядом. Соперника? Эта мысль неожиданно поразила Мэтью. Неужто мистер Страут воспринимает юношу как соперника?

Он перевернулся на бок, обдумывая эту мысль. Он представил, что бы почувствовал он сам, если бы на его глазах Лиззи утешал мистер Страут, если бы это его руки обнимали плачущую девушку, если бы… Он почувствовал, что в нем просыпается ярость. Он заворочался, сам не понимая, что это значит. С чего ему злиться? Впрочем, это все было сейчас не важно – главной сейчас была Мэри. Она никогда не бывала на первом месте нигде в своей жизни, и вот смерть подарила ей звездный час. И почему на долю одной семьи выдалось столько страданий?

Смерть была частым спутником людей XIX века. Смерть таилась за каждым углом, в каждом стакане воды и под каждым камнем. Смерть просыпалась вместе с людьми, шла с ними на работу, заглядывала им в лица, пока они продирались сквозь туман ранним утром, и ночью сторожила их тени, когда они возвращались по узким улицам домой. Смерть была добрым соседом каждого англичанина, она же была и лучшим другом их королевы!

Мэтью же смерть пугала. Он не был рожден в это время, и не привык к соседству со смертью, никогда он не видел ее отпечаток в каждом лице и не боролся за свою жалкую жизнь, пока не попал в XIX век. До сих пор было свежо воспоминание о том, как он впервые заглянул в лицо смерти – это случилось спустя некоторое время после того, как он попал сюда. Кажется, их с Майклом тогда вдвоем отправили рано утром в воскресенье на рынок за продуктами, поскольку Майклу было лишь 10 лет, а Мэтью плохо знал английский. Вдвоем же они отлично справлялись. Они шли по зимним заснеженным улицам, каждый неся по свертку, и мальчик, кажется, спрашивал у другого про какие-то слова в английском. Им было весело и радостно – сегодня все было не так, как обычно, из-за похода на рынок, и радовала мысль, что сегодня они будут есть рыбу, которую удалось удачно сторговать. В это утро светило солнце, что само по себе было редкостью, и настроение у обоих мальчиков было отличным. Между ними редко возникало такое взаимопонимание. Мэтью впервые показался неплохим этот мир.