Макс Мах - Авиатор

– Какого черта, Бейли? – Лиза, все еще находившаяся «в расстроенных чувствах», его просто не поняла.

– У нас чрезвычайное положение, мадам, – объяснил оружейник. – Шкип приказал раздать оружие по списку «А». Вы в списке.

– Почему маузер? – спросила Лиза, даже не задумавшись о том, отчего она состоит в этом таинственном списке «А»?

– Паллиатив, – пожал плечами англичанин. – Я большинству членов боевой группы винтовки и карабины раздал, но вам, мне кажется, с винтовкой ходить будет несподручно. Револьвер у вас маленький. А этот маузер десятизарядный, под девятимиллиметровый патрон. На двести метров уверенно бьет. С кобурой, пожалуй, и на триста. Хорошее оружие, мадам, и можно носить на ремне через плечо.

Лиза взяла маузер в руки. Тяжеловат, конечно, и рукоять круглая, но чем-то напоминает «стечкин», из которого ей приходилось стрелять.

«Невелика наука. Разберемся!»

– Спасибо, Сэм! Мне бы еще запасную обойму…

– Все тут, – показал Бейли, – в кармашке на кобуре.

– Десять, говоришь?

– Так точно, мадам!

– Тогда до встречи за обедом, – кивнула Лиза и закрыла дверь.

«Маузер… Что ж, могло быть и хуже!»

Едва волоча ноги, такая на нее вдруг напала слабость, Лиза подошла к столу. Медленно, как больная, осмотрела кобуру и обвес. С одной стороны – крепления портупеи, с другой – два кармашка с клапанами. В одном запасная обойма, в другом – инструмент для чистки оружия. В торце – укреплен шомпол. Она открыла крышку, вытащила пистолет, знакомый только по музейным стендам и фильмам про революцию и гражданскую войну. Тяжелый, длинный, но устройство несложное, и стрелять из него будет просто. Вот только сила отдачи неизвестна, так что палить следует с осторожностью, страхуя правую руку левой, или вообще в сборке с кобурой, приложив к плечу.

«Но что же мне так плохо-то?»

Сжимало сердце – страх все не отпускал, болела голова – знакомая боль, но оттого не менее мучительная, – и налилось огнем правое плечо.

«Вот же дерьмо какое!»

Лиза сняла жакет, освободила ремни наплечной кобуры, швырнула револьвер в кресло и пошла в ванную, сбрасывая по дороге туфли, стягивая юбку и освобождаясь от всего прочего, чего на ней по местной моде надето было отнюдь не мало: блузка, шелковая комбинация, бюстгальтер, пояс, чулки и, наконец, трусы. Уже голая приняла снадобье Тюрдеева, высыпав порошок из бумажного пакетика прямо на язык и запив его парой больших глотков коньяка прямо из бутылки. Встала под душ. Горячей воды оказалось мало, но оно и к лучшему. Холодный душ отрезвляет и очищает мозги от всякой ерунды. Выбралась из ванной, дрожащая и покрытая с ног до головы гусиной кожей. Выпила еще несколько глотков коньяка, завернулась в махровый халат, закурила.

«Ну, все, все! – сказала самой себе. – Было и прошло! Жива, здорова! Мозги в черепе, а не на мостовой. Все хорошо!»

Отпила из бутылки, взглянула на часы.

«Время-то как летит!»

Было уже без пяти пять, и Лиза заколебалась, что лучше: напиться и, может быть, уснуть и «видеть сны», как предлагал принц датский, или не пить, а терпеть? Воспитывать силу духа, так сказать…

«Быть или не быть… Смешно! Он ведь был соотечественником моих предков. Или это не мои предки? Но ответ однозначно в стиле стоиков: не пить. Праздновать труса постыдно!»

Чья это мысль? Могла ли так подумать Лиза? Раньше – нет, а теперь – да? И та ли это Лиза вообще?

Зазвонил телефон.

«Что теперь?!»

Возникло желание послать всех и не отвечать, но именно поэтому Лиза и ответила.

– Да?

– Это Иан, Лиза. Надеюсь, я вам не помешал.

– Помешали.

– Извините!

– Извинение принято. Продолжайте!

– Спасибо! – Райт казался искренним, но кто его знает, какой он на самом деле?

«Темная лошадка… Вещь в себе!»

– Лиза, у вас возникли вопросы, на которые я не ответил.

– У вас приступ раскаяния? – спросила Лиза, неспособная подавить раздражение, избавиться от головной боли и забыть о плече, запястье, бедре и прочих частях тела, решивших именно сейчас, напомнить ей о своем существовании.

– Вроде того.

– Излагайте! – предложила Лиза, смирившись с необходимостью продолжать разговор.

– Мы обсудили ситуацию с профессором Нольфом.

– Он заказчик? – прямо спросила Лиза. – Он нас фрахтует?

– И да, и нет.

– Что в лоб, что по лбу!

– Он наш партнер.

– Уже интересно! – Лиза достала из пачки новую папиросу, прикурила от зажигалки. – Значит, он наш компаньон? Ваш или наш?

– Наш, пропорционально доли в доходах.