Ал Коруд - Рожденные в СССР. Обретение

– Так ведь Машеров именно туда ездил! – услужливо добавил Капитонов.

– Я думал он с «Шуриком».

– Нет у него была собственная программа, – кадровик посмотрел в блокнот. Жил он отдельно и люди другие, вплоть до охраны из «Кремлевки». Скорей всего поехал по прямому поручению Кириленко или Мазурова. Как раз перед этим у них была очередная тайная встреча.

– Партизаны, – зло сощурил и так узкие глаза Черненко. – Так они всех бывших своих в Москву перетащат. От них же ничего не узнаешь! Привыкли еще со времен войны шифроваться. И отделение кремлевской охраны от КГБ не просто так произошло. Обеспечивают себе тылы.

Рашидов внимательно слушал новости. Неожиданный взлёт Первого секретаря не самой большой, но разносторонне развитой славянской республики его здорово обеспокоило. Упоминание об элитной охране задело самолюбие азиата. Его интерес тут же заметил Черненко, мрачно пояснив.

– Машеров работает напрямую с Кириленко, я с ним практически не встречаюсь. И людей в аппарат они вводят своих.

– Это плохо, Константин, – тут же подсуетился Капитонов, – самоуправствуют.

– Старые кадры по их словам не отвечают требуемой квалификации. Но ты все равно постарайся внедрить туда своих людей. Все-таки бюрократия вездесуща.

– Сделаю!

– Товарищи секретари, вы бы тогда не могли прислать и ко мне кого-нибудь на усиление? Для обучения, так сказать, национальных кадров.

Черненко посмотрел на коллегу с солнечного юга и молча кивнул. Просьба по старым временам была неизмеримо наглой, но нынче союзниками не разбрасываются.

Так и договорились, и официальная часть встречи закончилась. Затем позвали официантов, на свежем воздухе сидеть было сподручней. Рашидов порадовал подарками с юга – первой черешней и зеленью. Венчал великолепие многолетний коньяк собственного производства. Черненко почти не пил, но этому напитку отдал должное. Он посчитал его мягкий вкус неплохим знаком для их будущего успеха.

Банный день. 12 июня 1975 года. Москва. Верхняя Масловка

Холмогорцев еще раз оглядел улицу и начал переходить проезжую часть. Он все еще не мог до конца привыкнуть к тому факту, что в этой Москве можно спокойно перейти дорогу там, где захочется, а не только на пешеходниках или перекрёстках со светофорами. По сравнению с двадцатыми годами следующиего века автомобильное движение не загружало так улицы. Так, пройдет какая-нибудь грузовая машина по своей нужде, или таксишная «Волга» и снова тихо. Частных легковушек в собственности имелось не так много, да и большая часть их хозяев днем обычно была на работе. Исключение составляли центральные проспекты и улицы столицы. Вот там поток автомобилей не затихал весь день, прихватывая вечер.

Степану даже нравилось иногда пройтись по Кутузовскому или улице Горького, чтобы немножко поностальгировать. Но только немножко. Здесь в семидесятые, вообще, было приятно гулять: по улицам, скверам, паркам. Столичная суета, конечно, присутствовала, но не было той изнуряющей потогонки, характерной для будущего. Кто хотел – суетился, кто нет – плыл по течению. Поначалу Холмогорцева это обстоятельство здорово удивляло. Все-таки это Москва, здесь расположены главнейшие нервные узлы государства. Все должны шевелиться и куда-то спешить.

Честно говоря, он заранее боялся того стресса, который испытывал всегда, приезжая в столицу. Но реальность оказалась не так страшна, как виделось издалека. Темп жизни был не так изнуряющ, больше напрягала масштабность мегаполиса и количество населения. Дорога и устройство бытовых дел даже в относительно стабильные семидесятые занимала довольно много времени. Сервис и прочие удобства современной цивилизации сюда еще в полной мере не дошли, но отчасти присутствовали. Радовал, правда, их новенький дом на Старом Петровско-Разумовским проезде. Панельная шестнадцатиэтажка с одним подъездом в достаточно тихом районе. По меркам этого времени здание очень даже продвинутое, да и качество постройки радовало. С этим их не обманули.

Сегодня же у Степана был традиционный банный день, и по этой причине он ушел со службы пораньше. Там уже привыкли к некоторым необременительным чудачествам попаданца из будущего и потому не особо препятствовали. Но сначала следовало совершить священный обряд покупки бутылочного пива. Холмогорцев точно знал, что в «Гастроном» на углу Верхней Масловки завезли «Жигулевское». Ага, какое еще в эти времена может быть пиво? Хотя нет, существует еще «Ячменный колос», «Адмиралтейское», «Рижское», даже стало появляться новомодное «Пражское». Тут уж как повезет – или бери, что дают.