Ал Коруд - Рожденные в СССР. Обретение

Неужели в будущем Москва увеличится еще больше, превратившись в колоссальнейшего монстра, а по улицам будет буквально не протолкнуться от автомобилей? Но показанные членам ЦК на экране кадры из специального фильма не оставляли сомнений в жутчайшей и совершенно безмозглой автомобилизации потомков. Пожалуй, был прав товарищ Хрущев, настаивая на преимуществе общественного транспорта. Только тот должен быть намного современней и доступней, чем нынче. Пусть он станет убыточным, но не все стоит мерить деньгами! Мы же создаем государство для трудящихся. Для граждан следует оставить доступное по цене такси, а также расширить сеть транспортных фирм для перевозки. Работа предстоит большая, никто с этим не спорит, но это все равно лучше безумной автомобилизации.

Машерова поначалу здорово донимала обязанность ходить везде с охраной, но понемногу они притерлись друг к другу. Ребята Стаса, так звали старшего личных телохранителей, научились не мозолить зря глаза опекаемому. Сам бывший секретарь также пытался не создавать им лишних трудностей, понимая, что они на работе. Зато сейчас время от времени получалось выбираться в тихие уголки старой Москвы, побродить по её обширным лесопаркам и уютным скверикам, неспешно раздумывая о грядущем. В этом городе он был еще неузнаваем, поэтому мог ходить везде свободно, посещая обычные магазины и кафе. Заодно ощутив на себе все прелести советской торговли и общепита.

Ну что ж, полезно многое о жизни сограждан узнавать из первых рук. Помнится, и в Белоруссии он не раз самолично заезжал в магазины и проверял – все ли сорта колбасы выставлены на прилавке. И горе тому руководителю, у которого чего-то не хватает. Судя по увиденному в столице, местное начальство «в народ» выходить не спешило. Зажрались…Но ничего, будет им, чем попенять в лицо в следующих баталиях. Москва для лучших. Если тебя поставили на это место, то будь добр – соответствуй! Не тянешь – уходи сам. Нечего тут бесплатную кормушку устраивать за счет советской власти!

– Извини, Петр, разговор был важный. Пришлось отвлечься.

– Шурик?

– Да, он самый. В Ташкент летит завтра, раньше обозначенного срока, чтобы упредить приготовления. В Алма-Ату нечаянно прибыть ему не получилось. Течет у нас в ЦК аппарат, прям Ниагарский водопад! Просил его, чтобы он в Узбекистане дров не наломал, больно уж Александр Николаевич человек заводной. Кстати, любопытные документы намедни нам по линии разведки МВД доставили. Заросли в Ташкенте товарищи по самые уши. Баи новоявленные! Ты садись, Петро, сейчас Кирилл Трофимович подъедет, тогда и начнем.

– Я думал, что у нас простая рабочая беседа.

– Нет, Петр, ничего простого у нас сейчас быть не может. Все важно и все спешно. Видишь, – Кириленко указал подбородком на заваленный бумагами стол, – сколько работы! И по международному направлению, и по армии, и по нашим грешным партийным делам. Так что придется вам с Кириллом за экономику браться. Я, извините, все не потяну.

– Ага, – Машеров задумчиво пошевелили длинными пальцами, – хотите нас на хозяйство бросить?

– Ну а как без этого? – сдвинул брови Кириленко, затем хлопнул по толстой кожаной папке. – Вон сколько предложений, как сделать жизнь в СССР лучше. Остается только найти исполнителей всего этого попаданческого бреда.

Машеров не выдержал и захохотал, больно уж интересно жестикулировал при этом второй по значимости в стране секретарь ЦК.

– Попаданцы?

– Они самые. Не все, конечно, хотят нам помогать. Но божечки ж ты мой, какие дикие представления у них о советской власти! И это мне еще отбирают из их предложений самые наилепшие.

– Ничего стоящего совсем нет?

– Почему? Хватает и дельного, но не все вот так сразу применить можно. Будем подумать, вот так они говорят.

Машеров глянул серьезно на своего нынешнего начальника и решился на непростой вопрос. Белорус не хотел оставаться и дальше на вторых ролях, поэтому временами забирал на себе лишнего. Привычка такая уж утвердилась за последние годы – везде быть первым!

– Я тут в Киеве несколько отстал от новостей. Что у нас на западном фронте?

– Интересно сказал, – позволил себе улыбнуться Кириленко. Ему определенно нравился этот жизнерадостный белорус. Недаром его на родине так боготворили. – Там у нас, Петро, мощнейший прорыв. Леонид Ильич решил напоследок тряхнуть стариной и такое выдал… Ну, мы тут ему, конечно, помогли взбодриться. Фильм о его успехах смонтировали, мнения людей из будущего правильные подобрали. Восстал из пепла наш Феникс и решил напоследок оставить в истории яркий след.