Сергей Плотников - Отражение

На Роксану и Мирен обращали внимание – но так, очень сдержанно, и в основном мужчины. Никто не попытался подойти и заговорить, никто не скривил лицо: «фу, суккубы». Некоторые попутчики излучали негатив – но безадресно, другие – так же внутренне веселились или лучились довольством, но большинство просто впадали в меланхоличную «транспортную спячку», хорошо мне знакомую по вечернему или утреннему метро. Собственно, больше всего беспокойства проявила Руке, когда в салоне набралось человек двадцать: демонесса-мать некоторое время посматривала на дочь, ожидая, как на неё подействует прессинг чужих эмоций. Убедившись же, что никак не действует (недаром же мы с Ми тренировались!), старшая суккуба окончательно успокоилась и опять уткнулась в свою книгу. Кстати, это оказался «Сборник любовной лирики» 1886 года издания. Надо было тоже в дорогу какую-нибудь книгу взять…

– Конечная, Китай-два! – Голос перевозчика прозвучал так, будто он наклонился к уху Ми, младшая суккуба аж подпрыгнула.

За окнами стремительно «светало» – и это был не очередной «тоннель» между холдами. Сначала мне почудилось, что мы вообще выехали в нормальный мир – настолько высоко оказался над головой белёсый «потолок» пространственного заклинания. А ещё – в привычное урчание двигателя впервые вплелись новые звуки, и доносились они снаружи. Шум большого города!

Город за оконным стеклом жил своей жизнью – жил громко, суетливо и величаво одновременно. Не очень большая круглая площадь была заполнена автобусами и разумными, садящимися в эти автобусы, группками ждущими посадки или просто движущимися во всех направлениях разом. Нашему перевозчику пришлось сбросить скорость и несколько минут буквально ползти к месту, где он хотел высадить пассажиров, попеременно выжимая тормоз и пропуская идущих. Всё-таки железные нервы у мужика, уважаю – проделывал он все манёвры всё так же флегматично-спокойно. Больше эмоций доносилось от пассажиров: предвкушение, ожидание, спокойное и не очень, радость, нетерпение, уныние – всё это волнами накатывало на Ми. Впрочем, нам с ней было не до того, чтобы реагировать: суккуба прилипла к окну, жадно рассматривая открывшийся пейзаж, и я её вполне понимал.

Город, по крайней мере видимый из автобуса кусочек, был… как бы это сказать… немного необычным. Мягко говоря. Если бы меня попросили описать увиденное одним словом, я бы выбрал «хаос». Ну или «Шанхай» – по моим представлениям он тоже должен частично выглядеть примерно так. В той части, где нет небоскрёбов и регулярной застройки. Очевидно, здешний холд географически находился гораздо южнее, чем коттедж семьи Родика, и уж точно южнее Москвы – все видимые строения, где их не закрывали вывески и… э-э-э, элементы декора, были выполнены в южном стиле: с огромными террасами-балконами, и явно не были рассчитаны на холодную зиму. Но КАК они выглядели!

Даже отсюда было понятно: никакого единого плана застройки Китая-2 никогда не было. Двух-, трёх-, четырёх– и где-то дальше от площади более этажные коробки строились и достраивались без всякого плана и по технологии «кто во что горазд». Именно коробки – ни одной настоящей крыши я не увидел – везде верх домов оканчивался площадкой, часто густо заросшей разномастной зеленью (заставленной ящиками с растениями?). И люди, то есть разумные, ничуть не смущались заниматься разными делами на открытом воздухе. Лично меня подкосил вид четырёхъярусных (!) лежанок-нар вдоль стены одного из строений, выходивших фасадом на местный автовокзал, – судя по чудом увиденной вывеске, это была гостиница (!!) для ожидающих нужный рейс. Видимо, владельцы этого, с позволения сказать, «сервиса» рассудили, что клиентам так будет удобнее – идти далеко не надо и сразу увидишь свой автобус, особенно заняв полку повыше. Кстати, организация места отдыха таким странным образом тут была явно не «ноу-хау»: всего за несколько минут я успел заметить три (три!!!) гамака, натянутых между стенами построек прямо над узкими ущельями улиц на разных высотах, а в одном месте – висящую на цепях двуспальную кровать.

Ах да, ну и напоследок: весь этот выплеск строительного креатива в разных направлениях пересекали и оплетали трубы, провода и кабели. Много труб, проводов и кабелей. Настоящая паутина! Коммуникации, обязательные для современного мегаполиса, то ли никто даже не попытался закопать в землю, то ли это просто не представлялось возможным – потому все они были «брошены по воздуху». Я помню, как лет пять назад из нашего московского двора убирали «временные» трубы горячего водоснабжения – это было печальное, чуть ли не годовое по времени мероприятие, после которого газоны и пешеходные дорожки городским службам пришлось восстанавливать, не иначе как сверяясь с генеральным планом столицы. Здесь же «временными» коммуникациями было сделано буквально всё. Жесть.