Франциска Вудворт - Невеста Повелителя ирлингов. Дневник моего сна

– Сейчас не время для шуток! – Но Сэмюэльсон не дрогнул, выдержав тяжелый взгляд. Шерридан не мог понять, что на того нашло. Нашел время! Именно сейчас ему необходима помощь доверенных людей.

– Я говорю серьезно. Ваша мать не может оставаться у себя после произошедшего, и она погостит у меня.

– Как это понимать?! – рявкнул Шерридан. Поступок Сэмюэльсона был вопиющим. Он сошел с ума? Похоже, именно так, раз собирается жить с его матерью у себя в поместье, забросив все дела и бросая его в такой момент. В душе начала подниматься волна гнева. Такое можно было расценивать не иначе как предательство.

– Вы не понимаете? – ничуть не дрогнул Сэмюэльсон, и в вопросе даже звучала издевка. – Я тоже не понимаю, что такого вы сказали своей матери, что я застал ее полностью разбитой и в слезах, с твердым желанием уйти из жизни!

Шерридан моргнул. Гнев схлынул, и впервые за весь день он вспомнил о матери и о тех словах, что ей сказал. Он не подумал. В тот момент ему было настолько плохо и больно, что он ненамеренно выплеснул всю свою боль на нее.

Заметив раскаяние Повелителя, Сэмюэльсон уже спокойнее, но твердо произнес:

– Я еду к себе и не вернусь, пока не буду уверен, что она пришла в себя и ничего с собой не сделает. Для общественности ваша мать совершает паломничество по святым местам. Сообщение я уже подготовил.

– Ты нужен мне здесь, – упрямо заявил Шерридан. – Я извинюсь перед ней.

– Сейчас не лучшее время для извинений.

– Сейчас не лучшее время для отъезда! – Несмотря на раскаяние, он почувствовал раздражение из-за упрямства человека, которому всецело доверял и на которого привык полагаться.

– Здесь я уже ничем помочь не смогу, и в моем присутствии нет необходимости.

– Позволь мне самому это решать!

– Можете казнить меня за измену и неподчинение приказам, но я уезжаю, – твердо произнес Сэмюэльсон. Поклонившись, он развернулся и пошел к выходу.

В бессильной ярости Шерридан наблюдал, как его покидает друг и наставник. У самой двери тот остановился и обернулся.

– Хочу добавить, что приложу все усилия, чтобы ваша мать стала моей женой.

– Просишь у меня ее руки? – язвительно бросил Шерридан. Сегодня мир поистине сошел с ума.

– Нет. Ставлю в известность. За это тоже можете меня казнить, – произнеся это, Сэмюэльсон вышел и тихо прикрыл за собой дверь.

Я проснулась и открыла глаза. Некоторое время лежала неподвижно, пытаясь сообразить, где я оказалась. Комната была знакома, но это не наша спальня. Через секунду воспоминания придавили меня, и я резко села на постели.

Нечего удивляться, что эта комната показалась мне смутно знакомой. Нет, я здесь раньше не бывала, а посещала во сне, будучи не совсем трезвой. Крон тогда принес меня к себе. Повернув голову, я увидела его, собственной персоной. Он лежал на боку, заложив руку за голову, и наблюдал за мной своими темными глазами из-под полуопущенных ресниц, которые бросали тени на его щеки. Судя по тому, что разговор начинать не спешил, он решил поиграть со мной, как кот с мышкой.

Как и в прошлый раз, в комнате царил полумрак, разгоняемый огнем в камине. Сбылись все мои кошмары. Меня похитил Крон, я в его спальне и в полном его распоряжении. Когда подоспеет помощь, неизвестно, и надеяться я могу лишь на себя. Что ж, стоило признать, что я попала, но паники не было.

– У вас мрачно, – сообщила ему, передернув плечами.

– Я поменял простыни.

Действительно, на этот раз они были не черные, а глубокого шоколадного цвета. Ага, радикальные изменения. Ха-ха!

– Этого мало. – Господи, о чем я болтаю?! Меня похитили, а я интерьер обсуждаю.

– Принцесса, можешь все здесь изменить по собственному вкусу.

– Не думаю, что захочу задержаться здесь так надолго.

– А придется, – отрезал он.

Я возмущенно посмотрела на него, взгляд задержался на сапогах из мягкой кожи, в которых он лежал на постели. Перевела взгляд на себя, пошевелив пальцами.

– Вот сразу видно, что вы не женаты! Меня разули, а сами в сапогах на постель завалились.

Крон оторопело посмотрел на меня, а потом, откинув голову, рассмеялся. Я насупилась. И что такого я сказала? Да любая женщина за такое голову своему благоверному оторвет. У меня Шерридан такого себе не позволяет.

– Принцесса желает, чтобы я разделся? – насмешливо приподнял он бровь.

– Принцесса потерпит, – язвительно ответила я. При чем здесь «разделся»?! Между раздеться и разуться большая разница. Или у него мысли уже в эту сторону?