Владимир Сухинин - Студент на агентурной работе

– Что за акции в срединном мире?

– Акции возмездия Братству ветеранов-наемников, но подробности мне неизвестны, в операциях я не задействован.

– Кого знаешь в Азанаре и кто является вашим резидентом в провинции, кто из местных помогает организации?

– Про Азанарский филиал ничего не знаю, в организации не принято знать больше того, что нужно для выполнения своего задания.

Да, хорошая конспирация, подумал я. Вот поймал шпиона и что узнал? Только то, что он лишь маленький винтик с ограниченными возможностями в большой машине. Подай, принеси, прибери. Примерно так.

– Назови имена и места проживания агентов, кого ты знаешь, – со слабой надеждой спросил я.

И вот тут был удивлен. Парень обладал неплохой информацией по столице. Он назвал два десятка боевиков, клички и пароли в преступном мире Вангоры, места нычек и захоронок. Все что можно я из него вытряс, а что с ним дальше делать я не знал?

– Что же с тобой делать? – спросил я вслух. – Как источник информации ты мало пригоден. Оставлять в живых нет смысла. Но тогда охота за мной откроется с новой силой.

– А что тут думать, – ответил магистр в теле валорца. – Внушу ему ложные воспоминания, что вы убиты. Можете притвориться мертвым? – спросил он.

– Да запросто!

Мысль неплохая, лишь бы сработала. Я встал, развязал допрашиваемого и подошел к тому, кто угрожал мне отрубить ноги, перемазался его кровью и лег рядом. «Шиза, делай меня мертвым», – приказал я и погрузился в темноту. Когда пришел в себя, не было ни убитого, ни пленного. Не было даже повозки. Из сумки вылез магистр, посмотрел на меня страшными глазищами и сказал:

– Уехал пришелец, забрал своего, пнул вас ногой и плюнул. Я не дал вас ограбить и проехал в нем лиги две, потом вернулся. Я честно подумал, что вы, мой друг, и в самом деле мертвы. Не дышали и пульс не бился. Хотел в ваше тело вселиться, так там уже девочка живет. Страшное существо и ревнивое, я вам скажу, хуже жены, уж я-то знаю, мой друг. Такого пинка мне дала – до сих пор болит. – Он потер зад руками. – У вас выпить есть? – вдруг спросил он без всякого перехода.

Костер почти потух, я подбросил сухих веток и достал бутылку белого вина.

Магистр повертел ее, понюхал и вдруг засунул в нее голову, которая там, внутри, приняла форму бутылки, и сквозь зеленое стекло было видно, как моргали его глаза.

– А красного у вас нет? – спросил он, когда покинул гостеприимную бутылку, причем пустую.

– Магистр, вы что, выдули все вино? – Я не мог поверить: он дух и пьет вино в его физическом воплощении.

– Забытый вкус, – ответил он, – еще бы красного!.. – Он с ожиданием смотрел на меня.

– Берите, – подал я ему бутылку красного, предварительно выбив ладонью пробку.

Смотреть на его рожу, искривленную бутылкой, мне не хотелось, он и так не был эталоном мужской красоты. А с бутылкой вместо головы и того хлеще. Я решил поберечь свои нервы.

Он опорожнил и эту бутылку, потом закатил глаза, упал навзничь и захрапел.

– Шиза, он, кажется, еще и алкоголик, – встревожился я, глядя на храпящего духа в иллюзии. – Что за творение ты создала, что оно живет само по себе и пьет вино? А если еще по бабам пойдет?.. Что тогда делать будем?

– Просто иллюзия, куда вселился этот неугомонный дух. Это он ее преобразил и своей энергией все больше воплощает в реальность, вон уже напиться смог.

– Девочка, ты не права! – проговорил магистр. – Я просто пригубил, – и снова захрапел.

– Княгиня, он, по-моему, слышит, как мы внутри переговариваемся! – воскликнул я.

– Дух слышит только меня, – ответила Шиза. – Но я могу закрыться. Ты лучше думай о том, что в академии творится. Тебя ищут все, и нам пора возвращаться. Надо подумать, что сказать про похищение и освобождение.

– А что думать, давай на спутник и оттуда домой, в койку. По ходу придумаем что-нибудь. Первый раз, что ли, – отмахнулся я. Мне совершенно не хотелось посвящать кого-либо в то, что произошло, и рассказывать о валорцах. Это дело управления АДа и местных не касается.

– А с ним что делать? – спросила Шиза. – Здесь оставим? – Она имела в виду пьяного Рострума.

– Нет, дядька мне нравится. С собой возьмем.

Я подошел к лежащему магистру и, как лист бумаги, свернул его сначала вдвое, посмотрел и сложил вчетверо, потом еще вдвое, так что он оказался размером с локоть, как младенец с головой Гулливера и ступнями сорок четвертого размера. Я легко поднял его и стал запихивать в сумку.

– Я вас попрошу, – пробормотал свернутый магистр и скрылся в сумке.