Дариен Ройтман - Эпоха Ворона 1. Шпион

– Ладно, договорились, – со вздохом согласился Фри, пожимая протянутую ему ладонь. – А земляникой поделишься?

– Ни за что!

Первые два дня путешествия прошли без приключений. Волы резво тащили повозку, время от времени превышая среднюю скорость пешехода. Фри иногда отлучался на охоту, с лёгкостью догоняя нас с добычей на плечах. Места вокруг были дикие, и косули, явно незнакомые с кем-либо, кроме естественных врагов, без проблем подпускали охотника на расстояние броска топора. Фрегг, сын Ловара, трещал без умолку, ненадолго останавливаясь, чтобы попить или поесть. Он стал для меня находкой, так как был кладезем информации. Торговец поведал нам множество историй и слухов – как свежих, так и не очень. О принце Лодри он почти ничего не знал. Говорили, что его брат-король отправил того с отрядом, чтобы разобраться с речными пиратами, однако разбойников он не нашёл. Рассказывали, что принц даже дошёл до Волчьего леса и какое-то время рыскал по нему, но тем не менее вернулся в столицу ни с чем, просто потеряв время.

– Что-то непохоже это на принца Лодри, – рассуждал купец. – Он обычно такой основательный и очень упорный. Если что-то в голову втемяшил, обязательно своего добьётся.

– Это точно! – поддакнул было Фри, но тут же прикусил язык. Однако Фрегг даже не заметил его реплики.

– Странно всё это… Влюбился он, что ли? – продолжил он.

На третий день мы пересекли небольшое нагорье и вдоль Волчьей реки стали спускаться вниз. Лес по правую сторону пути стал редеть, а вот бурные заросли на речных берегах, наоборот, сделались намного гуще. Спуск был лёгким, дорога просто шла под уклон, и волы весело неслись по ней вперёд, таща за собой повозку с товаром и пассажирами. Ближе к полудню мой брат отлучился на охоту, Фрегг же тем временем постарался замедлить бег наших скакунов, для того чтобы Фри не составило труда нас догнать. Прошло часа три, повозка еле плелась, а в предвкушении скорого обеда у нас с торговцем уже урчало в животах. Неожиданно со стороны реки я уловил какой-то странный звук. Самой воды не было видно, и поэтому оставалось догадываться, что же это такое. Затем звук повторился ещё несколько раз. На самом деле это было похоже на обычный всплеск рыбьего хвоста по воде. Вроде бы ничего подозрительного, однако, повинуясь неизвестно откуда взявшемуся у меня предчувствию, я спрыгнул на землю и углубился в заросли у берега, собираясь проверить, нет ли ничего необычного на реке.

– Эй, парень, ты чего? – донёсся до меня голос Фрегга. – Я вон тоже жуть какой голодный, но не лезу же за рыбой с голыми руками!

Решив ничего ему не отвечать, я продолжил двигаться вперёд, энергично раздвигая кусты, и наконец увидел реку. Упоительное зрелище. Прозрачная вода, зелёные берега, множество серых валунов по обеим сторонам и ладья, идущая на вёслах прямо на меня. Интуиция меня не подвела, вот откуда был этот странный звук – вёсла! Это были вёсла! Импровизированный корабль чрезвычайно напоминал уменьшенную копию драккара викингов, виденную мной в историческом музее Осло. Из ладьи на меня таращились около двадцати вооружённых до зубов гномов, и их приветствие не заставило себя долго ждать. Один из цвергов на носу корабля лихо размахнулся и запустил в меня небольшой топор. Неожиданно возникло ощущение, что время замедлилось. Вот топорик вырывается из руки воина и, задорно кувыркаясь, летит ко мне, сверкая остро наточенным лезвием. Я за какие-то доли секунды понимаю, что не успею увернуться, и совершаю абсолютно невероятное для меня же самого действие. Просто протягиваю руку и останавливаю полёт топора у своего лица, в последний момент схватив его за черенок. Время снова побежало. Над рекой пронеслось удивлённое «О-о-о-о!», вылетевшее из двадцати лужёных глоток. Гномы в ладье явно практиковали хоровое пение, а их солист, так неудачно попытавшийся меня убить, от злости чуть не прошиб кулаком деревянный борт корабля.

– Эй ты! – донёсся до меня его разъярённый рык. – А ну, верни топор! А то я тебя…

Не став дожидаться продолжения тирады, я выполнил его милую просьбу. Топорик преодолел короткое расстояние между нами и, пробив шлем, глубоко застрял у него в черепе. Теперь над водой разнеслось ошеломлённое «У-у-у-у!» и сразу за ним яростное «А-а-а-а!». Они явно репетировали!

Я же развернулся и снова углубился в заросли, возвращаясь к дороге. В голове роились самые разнообразные мысли, и это вкупе с ледяным спокойствием. Итак, я убил человека. Точнее, цверга, но разницы никакой. И ни капельки волнения по этому поводу.