Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ - с илл.]

Можно ещё пойти к бандитам. Однако, кроме того, что я сам их не люблю, не уважаю и опасаюсь, но мне ведь тоже придётся заплатить им за оказанные услуги! Даром кто чё будет сейчас делать, окромя меня, идиота? А впоследствии вполне могут начать шантажировать. Будут всю жизнь таскаться следом, деньги клянчить… Не, это однозначно, — не вариант!

Как же тогда поступить? Утереться и забыть? Пойдёшь по такому варианту — уважать не станут. Скажут — «лох какой-то, педальный. Доить его и доить». Но реального плана отмщения, повторюсь, — нет. Пожалуй, в такой ситуации лучше всего будет подождать подходящего момента. А до этого залечь на дно и тихо злорадствовать, наблюдая за тем, как уворованное встанет этим деятелям поперёк горла. Зная их способности, — вряд ли им удастся сделать что-нибудь вменяемое, …

(разговор ИнЧжон и БоРам)

— Почему СонЁн ничего ей не сказала о песнях? — удивляется ИнЧжон.

— Потому, что наша Снежная королева — хитрая! — восклицает БоРам. — Она сделала нужное для себя, а не для ЮнМи.

ИнЧжон задумывается. По выражению её лица видно, что мыслительный процесс осуществляется у неё с трудом.

— А в чём хитрость? — наконец, сдавшись в поиске самостоятельного ответа, спрашивает она.

— Не понимаешь? — спрашивает БоРам.

— Не понимаю. — признаётся ИнЧжон. — Я спать хочу. Голова совсем плохо соображает.

— СонЁн поблагодарила ЮнМи в присутствии её семьи и сделала дорогой подарок. Тем самым расположила к себе!

Объяснив, БоРам смотрит на собеседницу, ожидая реакции.

— Ну? — после паузы отзывается та.

— Теперь, если ЮнМи решит отозвать права на исполнение своих произведений, то для СонЁн она наверняка сделает исключение, если та её попросит.

— Почему? — не понимает ИнЧжон.

— Потому, что между ними теперь хорошие отношения. — терпеливо поясняют ей. — ЮнМи порядочная и наивная девочка. Она не станет вредить человеку, от которого, в присутствии родных приняла дорогущий подарок.

— Как-то сложно. — подумав, резюмирует ИнЧжон. — По мне, — проще сразу сказать, зачем пришла, да и всё.

— Это слишком грубо, — идти сразу напролом. СонЁн умная и вместо этого поступила тонко, используя «мягкую силу». Не обратила внимания, с каким удовольствием ЮнМи посматривает на подаренный браслет?

ИнЧжон в ответ чертыхается.

— С каждым разом убеждаюсь, что я самая тупая из всех! — раздосадованно восклицает она. — Я бы пришла и сразу всё сказала! Мне бы даже в голову не пришло мыслей о какой-то «мягкой силе»!

— Не расстраивайся, онни. — просит БоРам и, придвинувшись, прижимается к собеседнице. — Ты просто честная и верная. Людей, подобных тебе, практически нет. Они редки, словно зелёный луч на закате.

— Думаешь, — это плюс? — спрашивает ИнЧжон, чуть отодвигаясь и глядя практически в упор.

— Конечно. — уверенно отвечает БоРам. — Ты мне поэтому и нравишься.

(в это время, за углом коридора, прижав к себе планшет, усиленно «греет уши» КюРи.)

Время действия: двадцать четвёртое ноября, вечер

Место действия: загородный дом семьи ЧжуВона. Телефонный разговор.

— Хальмони, добрый вечер.

— Добрый вечер, внучок, рада слышать твой голос.

— Я тоже рад тебя слышать. Как твои дела, бабушка? Как здоровье?

— Всё хорошо. Спасибо, ЧжуВон.

— Замечательно. У меня тоже всё хорошо. Хальмони, у меня мало времени на разговор. Хочу ещё позвонить отцу, маме, ХёБин. Нас на месяц отправляют на «усиление». Поэтому, возможно некоторое время я не смогу звонить домой так часто, как раньше.

— «На усиление» чего вас отправляют?

— Охраны демаркационной линии. Обычная предновогодняя практика, чтобы у пукханских коммуняк даже мысли не возникло — испортить нам праздник.

— Теперь поняла. Будь осторожен.

— Всё будет нормально, хальмони. Со мной ничего не случится, ты же знаешь.

— Конечно, знаю. Внучок, к ХёБин вчера приезжала ЮЧжин. Сказала, что задержалась в Париже, вернулась совсем недавно. Спрашивала о тебе.

— ЮЧжин не меняется. «Задержалась» она в Париже! Три раза — ха! Как обычно, — деньги в бутиках спускала. Они закончились, — она вернулась.

— Ты не хочешь ей позвонить? Всё же будешь отсутствовать целый месяц?

— Пффф…Я ещё не успел прийти в себя от нашего с ней общения во Франции. Ты знаешь, хальмони, она ведь и там пыталась меня контролировать. Отгоняла от меня француженок. Правда, быстро сообразила, что их слишком много и отстала, кх-кх-кх…

— Она к тебе неравнодушна. Трудно винить девушку, которая следует за своими чувствами. Позвони ей.