Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ - с илл.]

— Да, мой муж отдавал все свои силы работе. — кивнув, соглашается ЫнДжу. — Но это совсем не значит, что это тебя оправдывает. Ты могла быть более благодарной, за то, что он взял тебя в агентство. А вместо этого ты только и делала, что постоянно капризничала и создавала проблемы, которые ему приходилось решать! Разве это не дополнительная нагрузка на организм? Он прожил бы гораздо дольше, если бы не ты! И мой брат говорил то же самое! С тобой просто невозможно общаться из-за твоего вздорного характера!

Пауза, в которой ЮнМи и ЫнДжу глядят друг другу в глаза.

— Ваш муж прожил дольше, если бы следил за своим здоровьем и своевременно ходил к врачам. — жёстко произносит ЮнМи. — Ваш брат — наркоман, который со своими подчинёнными вёл себя, как последняя свинья. Вы же, если хотели, чтобы в вашей семье всё было хорошо, должны были следить за своими мужчинами. Дабы не искать потом, на кого переложить свою вину за безразличие!

В зале воцаряется вакуумная тишина. ЧжуВон, стоящий позади ЮнМи, опустив голову, водит глазами туда-сюда, видимо, матерясь про себя, что внезапно угодил в скандал. ЮнМи, наклонив голову, неотрывно смотрит из-под бровей на багровеющую вдову.

— Во-он! — наконец орёт ЫнДжу, делая резкое движение рукою в сторону двери. — Убирайся! Видеть тебя не желаю!

— А я не к вам пришла. — отвечает ЮнМи и, повернувшись, делает шаг к гробу.

— Простите, сабоним. — произносит она, кладя на него небольшой букет белых цветов. — Снова наша встреча сопровождается громким звуком. Извините, если не успела оправдать ваших надежд. Очень жаль, что вы поторопились уйти и не увидите, чем всё закончится. Я всегда буду о вас помнить. И… спасибо за всё, господин президент!

ЮнМи низко кланяется, выпрямляется и, резко развернувшись, идёт прочь. Голова её высоко поднята, а в глазах блестят слёзы. На выходе, не обернувшись, она проскакивает мимо прижавшихся к стенке АйЮ и Чо СуМана, круглыми глазами взирающих на происходящее. ЧжуВон, коротко сказав слова соболезнования ничего не слышащей от гнева ЫнДжу, отходит в сторону и неспешно идёт к выходу.

(несколько позже)

— У тебя есть телефон? — не смотря на ЧжуВона, спрашивает ЮнМи.

— Есть. — отвечает тот.

— Дай позвонить. Мои наверняка собирались прийти. Скажу, чтобы сидели дома. Она на них тоже может наорать.

— Держи. — говорит ЧжуВон, протягивая телефон.

(немного позже)

— Прости. — прости ЮнМи, возвращая телефон. — Это было некрасиво.

— Да уж. — соглашается ЧжуВон. — Скандал на похоронах, — это последнее, чего стоит желать в жизни.

— Никто его и не желал. Или мне опять нужно было промолчать?

— Госпожа ЫнДжу потеряла мужа с которым прожила много лет. Простительно, когда на похоронах родственники ведут себя не совсем разумно. Люди же, которые этого не понимают и вступают с ними в пререкания, выглядят неумными.

— То есть я должна была дать заплевать себя, чтобы не выглядеть дурой?

— Нужно было тихо сказать — «Сожалею, но вы не правы» и отойти в сторону.

— «Тихо сказать»? Да она орала, как паровоз! Меня бы тогда никто просто не услышал!

— Теперь тебя все услышали. — иронизирует ЧжуВон и переходит на другую тему.

— Ты сказала про директора ЮСона. — говорит он. — О чём ты говорила?

ЮнМи недовольно морщится, но молчит.

— Чего? — смотря на неё, спрашивает ЧжуВон.

— Тебе очень хочется в этом говне копаться? — отвечает ЮнМи.

— Я не знаю, в чём мне придётся копаться, поэтому и интересуюсь.

— Вот и не надо. Потом, в это вовлечены другие люди. Им не понравится, если я нарушу их приватность.

— Я понимаю. Но всё же я попробую настоять на своём. Чтобы понимать, что происходит. Может, смогу дать совет.

ЮнМи окидывает его оценивающим взглядом.

— Только не сегодня. — подумав, просит она. — Не в такой день.

— Хорошо. — кивает ЧжуВон. — Я подожду.

— И…

Сделав паузу, ЮнМи снова окидывает парня оценивающим взглядом.

— Мне нужен адвокат. — говорит она. — Я подаю на агентство в суд.

ЧжуВон молча приподнимает брови.

— Президент умер. Больше ничего меня с агентством не связывает. Мои сонбе — терпеливые курицы, с которыми можно делать всё, что угодно. Они будут плакать, будут терпеть, но выполнят всё, что им скажут. Эти армейские скоты из юридического отдела отказались повторно рассматривать дело о нанесении вреда несовершеннолетним недоноскам, которые кидались в меня яйцами. В результате я влетела на пятьдесят тысяч долларов. А началось всё с идиота директора ЮСона, который не сделал то, что должен был сделать. Вот пусть ЫнДжу и заплатит за деятельность своего братца, раз такая умная. Тем более, как я понимаю, работать вместе мы с ней не сможем…