Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ - с илл.]

Он снова задумывается, барабаня пальцами по столу.

— Ещё один момент. — говорит сотрудник. — Контрразведка будет должна провести проверку максимального количества контактёров с человеком, подозреваемым в шпионаже. Группа «Корона» тоже попадает в их число…

— Получается, — они тоже не едут. — быстро сообразив, делает вывод министр и недовольно спрашивает. — Но от меня-то что требуется в данной ситуации? Хотите, чтобы я каким-то образом вступил в сговор с «NIS»?

— Я выполняю свои должностные обязанности. — спокойно отвечает сотрудник. — Информирую вас о состоянии дел.

— Это хорошо. — кивает в ответ министр, поняв, что он, выказав раздражение, тем самым утратил лицо. — Но желательно, кроме доклада о проблемах, представлять ещё и предложения по их решению.

— Разрешите представить предложения? — спрашивает сотрудник.

— Да, конечно.

— Возможен вариант с отречением Пак ЮнМи от своего родственника.

Министр удивлённо откидывается на спинку своего кресла.

— И что это даст? — спрашивает он.

— Её самчон зачастую отсутствовал в Корее, совершая длительные командировки. — объясняет сотрудник. — Последняя его поездка продолжалась почти полгода. Пак ЮнМи, отказавшись от родственника, тем самым выводит себя из ближайшего круга подозреваемых, который контрразведка должна отработать. А длительное время отсутствия общения с дядей может быть посчитано как основание для отказа от проверки вообще.

— И это сработает? — прокрутив у себя в голове предложенную последовательность действий, недоверчиво спрашивает министр.

— Должно сработать. По крайней мере, так утверждают в руководстве контрразведки. Собственно, это их предложение.

— «Их предложение»?

— Да. Они сказали, что понимают сложность ситуации, в которой оказалось руководство страны, и предлагают вариант её решения. Конечно, они хотели бы выполнять свою работу, за которую им ежемесячно платит государство, но, в данный момент, контрразведчики считают, что нужно быть патриотами. И готовы взять ответственность на себя.

— Э… это да. — наклонив голову подбирает слова министр. — Действительно, весьма своевременное проявление патриотизма в его лучшем виде. Но…

— Не будет ли такое решение всё-таки признано незаконным? — спрашивает он. — И нет ли опасности, что Пак ЮнМи всё же замешана в противоправной деятельности?

— Версия о том, что она шпионка, — не выдерживает никакой критики. Так мне сказали в NIS. — отвечает сотрудник. — Что касается законности, то в этом случае нарушения нет. Опять же, — с их слов, господин министр.

— А как на это отреагирует сама Пак ЮнМи? Она согласится на это? Всё-таки, это её самчон?

— Не знаю, насколько сильны их родственные отношения, но, думаю, чисто утилитарный подход в этом случае восторжествует над эмоциональным. Занятие шпионской деятельностью карается сроком от пятнадцати лет каторжных работ. Контрабанда — каторжными работами сроком в пять лет. Если суд придёт к решению объединить сроки по каждому обвинению, то это уже двадцать лет. Пак ЮнСок не стар, но и не молод. Вполне возможно, что Агдан вообще больше не увидит своего дядю. Зачем разрушать свою дальнейшую жизнь ради человека, который, считай, уже фактически умер?

Министр наклоняет голову к плечу и делает выражение лица, показывая, что, — «да, конечно, но тем не менее, всё же, как-то… пфф»…

— Я понимаю ваши сомнения. — говорит сотрудник, в ответ на эмоциональную реакцию министра. — Но, тем не менее, в данный момент это единственный вариант, который позволяет выйти из ситуации без потери лица.

— Остаётся, чтобы Агдан согласилась. — отвечает министр.

— Думаю, проблем не будет. В случае возникновения трудностей можно будет обговорить ситуацию с её семьёй. Объяснить все плюсы и минусы, которые они и сами наверняка понимают. Уверен, что они донесут их до Агдана.

— Ну хорошо. — соглашается министр. — Раз это единственный способ для Кореи не потерять лицо в глазах Франции и Европы, — поговорите об этом с Агдан.

— Будет сделано, господин министр. — наклоняет голову сотрудник.

Время действия: первое октября. Ближе к вечеру.

Место действия: воинская часть

«Чё за хрень?» — это первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я услышал предложение забыть о дяде ЮнСоке.

Это было первое, как говорится, — самое первое впечатление, которое, как известно, самое правильное. В данный момент, когда эмоции несколько утихли, в дело включился разум, принявшись раскладывать всё по полочкам, подсчитывая плюсы и минусы. Вот, сижу. Соображаю. Уже знакомый мне капитан ДжунХо, сделавший предложение, от которого, как я понимаю — «нельзя отказаться», тоже сидит и терпеливо ждёт, до чего я додумаюсь.