Александр Курзанцев - Возвращение Завгара [AT]

— А называться как будет, придумала?

Тут княгиня замерла, обдумывая ответ, затем хрюкнула, рассмеявшись и ответила, — Мне что-то кроме — «Давай помужимся!» — больше ничего в голову не лезет.

Князь хрюкнул в ответ и кивнул, — А что, нормально и, главное, очень точно отражает суть.

Балуева Захария Петровна была полковницей в отставке Имперской службы безопасности. Но даже уйдя на заслуженный отдых, она не переставала с тревогой следить за тем, как её Империя медленно превращается в какой-то рассадник патриархата. И это при полном потворстве власти.

Ничем иным, живучесть мужской террористической организации два десятка лет успешно проворачивающей свои делишки на территории Империи она объяснить не могла. Без прикрытия на самом верху их бы давным давно выловили всех до единого, а тварь по кличке «Кентавр» давно бы сидела в самой дальней камере подвала в здании Управления и пела бы соловьём, после пары ударов сапогом по лицу. Магию бы даже применять не пришлось. Всего пара ударов, легких, чтобы не убить ненароком, но так чтобы в кровь. Представляя себе эту картинку женщина каждый раз жмурилась от фантомного удовольствия.

Потом, правда, когда видение отступало, чувства сменялись глухой, до зубовного скрежета, яростью и злостью. Вот только женщина не глупая сама по себе, да ещё и целый полковник, Захария Петровна прекрасно понимала, что «Кентавр» это не причина, «Кентавр» — следствие. Убрать его, достаточно быстро появится новый. Нет, разбираться надо было с причиной.

К чему может привести дальнейшее попустительство и излишняя свобода мужского пола, прекрасно видно было по заокеанским заклятым друзьям. Мало того, что они извратили само понятие демократии, включив в понятие демоса — мужчин, глупость, от которой гречанки древности уже бы волчком вертелись в гробах, если бы таковые имелись, так они ещё и, помимо избирательных прав, дали им возможность самим занимать руководящие посты.

И ладно бы это были секретари, понятно для каких дел принятые в Белый дом, но нет, в настоящий момент должность вице-президены САСШ занимал самый настоящий мужчина, который даже что-то там вякал из-за спины впадающей, похоже, в старческий маразм президены Эммы Каллис.

Представить на месте императрицы, здесь — в России, императора было почти физически больно. А уж куда могло завести страну управление в мужских руках думать и вовсе не хотелось.

Единомышленниц из таких же как она, отставниц найти оказалось делом несложным. Шесть официр, шесть ветеранов службы составили первичный костяк новой организации. И тогда, несколько лет назад ими было организовано тайное общество «МММ», образованное от трех слов являющихся теми тремя китами на которых зиждилось общество — «Мир, магия, матриархат».

Но это было официальным названием, которое должно было закрепиться в умах обывательниц, при неизбежном раскрытии их деятельности. Сами же они называли себя не иначе как «Невидимая Империя».

Главой организации — «Архимагиней» — стала сама Балуева, остальная пятерка именовалась — «Ведьмами». Именно они, в дальнейшем, организовали создание тайных ячеек организации по стране, вербуя сторонниц в основном среди бывших и действующих официр армии и спецслужб. Рядовые участницы «МММ», в целях конспирации, именовались «Фуриями».

Сеть сторонников была ещё недостаточна, разве что в родном управлении ИСБ удалось перетащить на свою сторону бывших учениц, ныне занимавших серьезные руководящие кресла, и, по уму, следовало бы, продолжать тихую и незаметную инфильтрацию во все слои имперского общества, с продвижением консервативной идеологии, но появление, словно из ниоткуда Петра Иванова, оказавшегося, не много ни мало, пропавшим племянником Императрицы, заставило резко переходить к активным действиям.

У Балуевой имелась парочка хороших ушей в Академии и ей крайне не понравилось то, что она услышала об этом первом мужчине-курсате. Он не просто стал прецедентом, его появление в стенах элитного учебного заведения буквально заставило вековые устои пошатнуться. Образно говоря, скрепы начали трещать, потому что прыткого пацана невозможно было удержать в рамках традиционного поведения.

Прими он правила игры, не выделяйся так из общей массы курсат, и доучится бы ему дали, как и отслужить в войсках, как-никак, исключения только подтверждают правило, но нет, малец начал творить такое, что вся Академия буквально каждый день вставала на уши, грозя спустить в унитаз всю свою двухсотлетнюю безупречную репутацию.