Александр Курзанцев - Возвращение Завгара [AT]

Глава семьи — Бюравет Аразовна, женщиной была высокой, властной и гордой и за порядком смотрела пристально, одним взглядом останавливая от баловства младших дочерей, также присутствовавших за столом. Карен Манасович, её муж, наоборот, был невысоким колобком, с шикарной лысиной и взглядом записного хитреца.

Кристина тоже была здесь, явно обрадовавшись моему приходу, что я посчитал хорошим знаком. Наше переглядывание от старшего поколения Григорян не укрылось, не вызвав, впрочем, ровно никакого недовольства, наоборот, Бюравет Аразовна стала ещё горделивее, а улыбка Карена Манасовича и вовсе протянулась от уха до уха.

Всё это вселяло большие надежды и даже предварительные переговоры, с обозначением намерений, не вызвали ровно никаких возражений. Но только я решил, что уж здесь-то у меня всё пройдёт отлично, как вдруг выяснилось, что Григорян готовы своей дочери разрешить брак со мной, только при условии, что она будет единственной женой. Как того требуют традиции. Мол, не может быть в доме несколько хозяек.

На такие условия не мог уже пойти я сам, поэтому и тут пришлось распрощаться с планами. К дочке меня, конечно, допустили, сообщив имя — Лала.

Лала Петровна, — хмыкнул я про себя.

А вот Кристину полапать не дали. Пристально следили, ни на секунду не оставляя одних. Спрашивается с какого рожна, у нас вон даже ребёнок общий, но так ничего и не вышло.

Обратно в княжеское имение прибыл я куда мрачнее чем был после посещения усадьбы Златолесских. И ведь куда ни кинь, всюду клин. То одно, то другое и вместо шести невест у меня шесть отказов. Гадство.

В общем, на традиционную беседу к великой княгине я заваливался с хорошим таким желанием нажраться. Не пряников, естественно.

Под ироничным взглядом вольготно расположившейся женщины в домашней одежде, которая, по моему, от одежды на выход, практически ничем не отличалась, я подошел к дивану и буквально рухнул на него, вытягиваясь во весь рост и закидывая ноги на подлокотник. Заложив руки за голову, принялся угрюмо буравить взглядом лепнину на потолке.

— Может чайку, а Петя? — произнесла княгиня.

— Лучше покрепче чего, — буркнул я.

— Вино? Или коньячку? — деловито предложила она, со смешинками в голосе.

— А можно водки? — зацепившись вдруг за образ запотевшей бутылки беленькой, с неожиданным интересом спросил я.

— Можно и водки, — кивнула княгиня. Вызвала слугу и уже через пару минут передо мной на столике стоял мини набор, из открытой бутылки, стопки грамм на пятьдесят, солёных огурчиков в стеклянной вазе, и тарелки порезанного ломтиками холодного телячьего языка.

Взяв стопку, я покрутил её в руках, но вспомнив весь негатив, что накопился за время неудачных поездок, понял, что стопки мне будет маловато и решительно попросил, — Гранёный стакан, если можно.

Брови женщины дёрнулись вверх, но ничем больше удивления не выказав, она спокойным голосом попросила тару заменить.

Благодарным кивком приняв от слуги стакан, я поставил его на столик, а затем, взяв бутыль в руки, налил ровно на палец от верха.

— А не много? — послышался вопрос, но я лишь махнул рукой, отгоняя сомнения, выдохнул с шумом в сторону и поднеся стакан к губам, позволил холодной жидкости, мгновенно обжёгшей горло, потечь в пищевод.

Глотнув воздуха, дохнул водочными парами, сипло протянул, чуть не сорвавшись на писк, — Ух, ядрёная какая… — тут же зажевал огурцом, а затем парой ломтиков языка.

— Впечатляет, — с усмешкой произнесла княгиня, — сразу видно традиции Екатериненской академии. И курса не отучился, а уже водку стаканами замахивать научился.

— Дело не хитрое, — махнул я рукой. Почувствовал, как медленно развязывается тугой узел в груди, а по телу распространяется приятное тепло. Блаженно откинулся, а затем, не глядя на «мать», произнёс, — У меня опять не вышло. Везде причины разные, а итог один.

— А может тогда не сразу со свадьбы начинать?

— А как? — посмотрел я на женщину.

— Ну, сначала просто попытаться пожить вместе.

— И как их всех заставить приехать сюда? Моё слово как отца, по закону вообще ничего не значит.

— Зато я, как родная бабушка, могу потребовать внучек привезти ко мне погостить. Как никак я великая княгиня, уж мне точно в этом не откажут.

Я взглянул на неё сначала с недоумением, но затем до меня дошло.

— Без матерей, в таком возрасте они явно не смогут, значит и все девушки приедут тоже, — произнёс я воодушевляясь.