Александр Курзанцев - Возвращение Завгара [AT]

Судя по всему, жили тут не самые обеспеченные люди, что, почему-то внушило мне дополнительную надежду на успех. В конце-концов, деньги я был готов предложить весьма приличные, бюджетов мне выделили вполне.

Поднявшись на нужный этаж, я нашел искомую дверь и громко постучал.

Подождав с минуту, услышал за дверью шебуршание, пятнышко света в глазке пропало и недовольный женский голос произнёс, — Чё надо?

Негромко кашлянув, для придания голосу необходимой солидности и уверенности, громко ответил, — Я к вам с предложением!..

Но внезапно тот же голос быстро и грубо меня перебил, — Пылесосы не покупаем! — после чего зрачёк глазка снова моргнул и послышались удаляющиеся шаги, заставив меня растерянно обернуться на сопровождающую.

Первый раунд переговоров кончился даже не начавшись.

Нахмурившись, я вновь постучал, в этот раз громче. Не дождавшись ответа, ударил уже кулаком. В этот раз ответа дождался.

— Я же сказала, пылесосы не берём! — зло крикнула та же женщина, — Не угомонитесь, не посмотрю что парень, выйду и морду всем начищу!

— Я великий князь Пётр Алексеевич! — рявкнул я в ответ, начиная злиться уже сам, готовый, не сработает если, приказать фрейлине вышибить к чертям деревянную дверь. Но подействовало.

— Ох ты ж бл@ть твой бать… — приглушённо ругнулись с той стороны и торопливо защёлкали замками.

В открывшей нам женщине я без труда угадал мать Светланы, явное сходство черт лица и цвета волос бросалось в глаза сразу, дочь внешностью похоже совсем пошла не в отца. Мигом нарисовав на лице вежливую улыбку, спросил, — Анжелика Сергеевна?

— Ваше Высочество! — та мигом поклонилась, а затем с опаской посмотрела на меня.

— А Светлана дома? — спросил я всё тем же доброжелательным тоном.

— Дома, Ваше Высочество, — снова, на всякий случай, поклонилась женщина.

— Для вас просто Пётр Алексеевич, — улыбнулся ей, — я пройду?

— Да-да, конечно, — Иволгина-старшая поспешно отошла в коридор и пододвинулась, пропуская меня с фрейлиной внутрь.

— Алиса, побудь здесь, — негромко бросил я сопровождавшей в коридоре, сам разуваясь и проходя из коридора в зал.

Обстановка в квартире тоже о достатке не кричала. Ковёр на стене, чуть потёртый диван, стол книжка у стены, сложенный, чтобы не занимать места, телевизор на тумбочке и темная лакированная стенка с посудой и бокалами за стеклянными дверцами. Всё это вдруг пахнуло таким до боли знакомым, ещё по моему детству, советским бытом моего прошлого мира, что на миг я даже замер, почувствовав давно забытые ощущения разбудившие даже какую-то ностальгию в душе.

— Мама, кто там? — услышал я знакомый девичий голос, а затем из комнаты куда вела дверь из зала, показалась и сама бывшая курсата и командира нашего взвода.

Увидев меня она замерла с расширенными глазами, промямлила что-то нечленораздельное и так и застыла с приоткрытым ртом, продолжая пялиться.

— Здравствуй, Света, — произнес я, разглядывая растянутые шорты и майку алкоголичку заляпанную желтоватыми пятнами, в которые была одета девушка.

— Здравствуй… — те, — опустив взгляд произнесла та, а вылезшая из-за моей спины мать, зашипела, — Светка, быстро переоденься, не позорь нас!

Обе Иволгины быстро скрылись в комнате, откуда я услышал их тихий но пронзительный шёпот, — Твою бать, ты бы ещё в трусах показалась перед великим князем!

— Я думала это соседка, тётя Маша, вы же с ней постоянно вечером козла забивать во двор ходите и в пивную.

— А ну цыц!

Обратно Светлана показалась уже в цивильных брюках и блузке, наспех застёгиваясь. Было видно что верх ей слегка маловат, края так и норовили на подросшей груди разъехаться.

Появившуюся следом за ней мать, я попросил, — Если не сложно, Анжелика Сергеевна, я бы хотел поговорить со Светланой наедине.

— Да, конечно, Пётр Алексеевич, — женщина мгновенно подобралась, метнулась по залу за стоявшей у телевизора барсеткой и обувшись в коридоре, поспешила выйти, чуть не столкнувшись в подъезде с ещё одной дамой. Возможно, как раз с той самой тётей Машей, собутыльницей и партнёршей по забиванию козла.

— Алиса, — попросил я фрейлину, — постой снаружи тоже.

Дождавшись, когда мы останемся вдвоём, я подошел к мявшейся девушке, а затем, постаравшись поймать её взгляд, мягко произнёс, — Свет, это же я, курсант твоего взвода Иванов, ну что ты как не родная. — И тут же понял, что совершил ошибку.

— Нет больше моего взвода, — зло произнесла та, взглянув мне в глаза, — всё кончено. Теперь только на завод или фабрику идти, а об официрских погонах забыть. Ваше Высочество. — С лёгкой издевкой в голосе произнесла она, тщательно маскируя прорывавшуюся боль.