Сергей Соколов - Вуаль. Крыло первое [СИ]

— Вероятно. — Согласился Морозов, разглядывая пострадавшего.

— Максим Александрович, — Нарушил недолгое молчание Велланский. — Вы уже выяснили, кто повинен в произошедшем инциденте?

— Да. Виновник сейчас на носилках лежит.

— Извините, ректор, не так выразился. — Поправился куратор, но Морозов уловил суть, без пояснений.

— Травму нанёс наш студент, первокурсник, который ещё не прошёл распределение княжич Станислав из рода Мышкиных. Очевидцы утверждают, что Скобин вёл себя вызывающе по отношению к нему, далее показания очевидцев разнятся. — Уловив непонимание в лице Велланского, ректор лишь махнул рукой. — Кто что буровит в общем.

— Ну, а камеры смотрели? — Не унимался Пётр Петрович, видимо не поняв намёк Морозова.

— В первую очередь посмотрели. — Вздохнул ректор, всё же снизойдя до объяснений. — Там видно, как под конец урока Мышкин поднимается на второй этаж, чтобы посетить деканат. Он на проходной это указал причиной посещения. На втором этаже он поменял направление, пройдя вдоль аудиторий, исчезнув в слепой зоне камер, что возле мужского туалета. Через десять минут, после звонка на урок, он выходит из слепой зоны камер вместе со Скобиным, который несколько раз пытается его ухватить, потом применяет захват, чтобы повалить на спину. Результат ты видишь, Пётр Петрович.

Чувствуя, что куратор хочет ещё, что-то спросить, Морозов поправил накинутый на плечи плащ и не прощаясь зашагал в сторону входа в лицей, бросив напоследок «Мне пора. Работать нужно».

— Станислав Мышкин… — Будто записывая в блокнот тихо произнёс Пётр Петрович, посмотрев в след скрывающейся за воротами машине дежурных медиков. — Интересно… Нужно будет самому записи посмотреть…

— «Гет», «Сиг», «Алх», «Алар», «Лит», «Сафер» — Глаза резко открылись, от того, что моё бормотание пробилось даже сквозь сон.

Взглянув на настенные часы, не нашёл в этом ничего удивительно. Спал я всего два часа, да и вряд ли это состояние можно назвать сном. «Бред наяву», здесь больше подходит. Мой вид так же соответствовал ощущениям. При взгляде в зеркало, на ум приходила лишь одна фраза из воспоминаний Стаса: «В гроб краше кладут». Вспухшие серые веки, под красными глазами, осунувшееся бледное лицо, губы отдающие синевой. Глядя на всё это безобразие, напрашивался только один вопрос — «Оно того стоило?», и положа сейчас левую руку, со следами укусов от зубов на веретено, могу с полной уверенность сказать: «Ска! Конечно же да! Что за глупый вопрос?».

— «О-о-о, да! Завершённый обруч, завершённый окулус и почти завершённый ворот без двух связок. Айзек ты красавчик!»

Можно было ещё довольно потереть ладошки, но когда правая рука висит безвольной плетью это сделать проблематично. В этом плане хорошо магам, с их эфирным телом. Если в этом мире схожие законы с моим, то при самом ущербном развитии этой базовой защитной техники жизнеспособность мага в полтора раза выше, по сравнению с обычным человеком. Химический состав и физические свойства всех тканей остаются прежними, но нужна большая сила внешнего воздействия для того, чтобы повредить их. Тот удар, который сломал бы обычному человеку несколько рёбер, для мага с сформированным эфирным телом обернётся лишь здоровенной гематомой, но кости останутся целы.

Это не единственное свойство базовой магической защитной техники. Эфирное тело является повторением физического тела и связанно с ним, как отражение в зеркале. Когда тушка мага получает повреждения, то это как сигнал эфирному телу к началу восстановления соответствия. Да! Речь сейчас о грёбаном восстановительно-регенеративном процессе стимулируемом эфиром. На магах всё заживает, как на огнах, или как здесь принято говорить «как на собаке». Прискорбно признавать, но облачение чистоты на начальных этапах сильно проигрывает магии. Что в своём родном мире, что в этом — альтернативы у меня нет, да и не хочется. Не справедливо? Возможно, только в моём понимание не существует такого слова. Когда будучи карапузом мне хотелось справедливости, дедуля Нейтан снимал носок со своей кибернизированной ноги, насыпал в него горсть кредитных чипов и лупил меня им по чём зря. Это был второй урок, который я усвоил — «нет справедливости, есть данность». Первым уроком стало то, что нельзя справлять малую нужду на гироконтур….

Ужасное физическое самочувствие целиком перекрывалось довольством от проделанной работы. С обручем скорость моего прогресса в плетении облачения существенно возрастёт, а с окулусом мне не придётся гадать, кто передо мной и когда нужно давать по пяткам. Не браво, не по геройски, но я — Айзек Герас, никогда не пойду в заведомо проигрышный бой. Да, скверхову портянку в глотку тем, кто горланит про доблесть и героизм. В том, чтобы подохнуть в неравном бою нет ничего доблестного или геройского. Лучше вовремя отступить, чтобы потом начать бой уже на выгодных для себя условиях, когда враг измотан, или не ожидает нападения. Окулус полностью соответствует моим нуждам.