Сергей Соколов - Вуаль. Крыло первое [СИ]

— Княжич Стас, по инструкции мы должны вас в больницу везти.

— Я сам поговорю с Токаревым, не переживайте. — Суть проблемы была для меня яснее ясного. — Всё будет хорошо, обещаю.

Видя, что мы уже достаточно отдалились от лицея, дал указание ехать помедленнее и не трогать меня, сославшись на то, что буду дремать.

Отогнав картинки образов, восстанавливающих всю цепочку произошедшего в лицее, активировал духовное зрение, чтобы взглянуть на своё духовное тело. Веретено просто бесновалось, закручивая вихрями оргон, который казалось сейчас забурлит и начнёт вырываться наружу. Подобное я видел впервые начиная с того моментом, как стал на путь прядильщика, пробудив дремавшее веретено жизни.

— «Чтоб меня скверхи на алтарь кинули!» — Чуть не вырвалось у меня вслух, когда я решил попробовать соткать новый символ обруча.

Ощущения невозможно было описать. Обычно, раскручивая веретено мне приходилось тянуть из него нить оргона, но сейчас всё было по другому. Знакомого сопротивления не было! Веретено будто само выдавливало из себя нить, а мне оставалось только придавать ей форму.

— «Петля, петля, ряд! Ещё один ряд! Ещё!».

Захваченный процессом я даже не понял, как закончил третью связку обруча из восьми, переходя к следующей. Наверное, именно это под словом «вдохновение» имел ввиду Тонг, когда говорил, что нужно поймать это состояние и не отпускать, пока оно тебя само не покинет.

Закончив четвёртую связку, решил взглянуть на образ духовного тела, чтобы узнать полноту резерва, который должен был просесть минимум до одной четверти, и обомлел. Вопреки знаниям и здравому смыслу, мой резерв был заполнен на восемьдесят процентов от максимума, но это значение не стояло на месте. Оно увеличивалось! Такое вполне возможно, но только не на моём этапе облачения, когда я даже полной вуалью не располагаю.

— «Потом будешь теории строить, Айзек. За дело».

Пред тем, как автомобиль въехал в ворота родового поместья, ещё две связки обруча вуали остались позади. Пришлось прерваться и открыть глаза, когда машина остановилась. Меня уже ждали «няньки», как их всегда в шутку называл Стас. Судя по каменным лицам Токарева и Глюка, сейчас даже княжичу стало бы не до шуток. Не думаю, что уже отцу сообщили, но чувствую, что это скоро произойдёт. Сейчас самое главное быстро отвязаться от всех нападок и скрыться в комнате до вечернего «разбора полётов», пока веретено не вернулось в прежнее состояние.

Один из бойцов помог мне выбраться из автомобиля, но мой уверенный шаг дал понять, что могу идти сам, и не нуждаюсь в поддержке. По мере того, как я в окружении охраны приближался к Токареву, лицо старого вояки начинало наливаться краснотой.

— «Сейчас его должно прорвать…» — Подсказали мне воспоминания Стаса, который хорошо знал это выражение.

— Куда вы! Дери вас черти! Своими бельмами смотрели!? Я вам что сказал?! — Моя вжатая в плечи шея тут же распрямилась от понимания, что гнев Токарева направлен совсем не на меня. — Прошляпили нападение, телята! Да я вас всех!

Вспомнив своё обещание, данное в машине, когда меня в спешке увозили от лицея, прикинул, чтобы сделал Стас, решая, что пора вмешаться.

— Всех премирую! — зычным голосом гаркнул я, продолжая пламенный разнос Токарева, который сейчас хлопал глазами. — В размере дополнительных десяти процентов от месячного оклада!

— Это ещё за что? — Пришёл в себя бывший вояка, приподняв бровь от изумления творящемуся здесь абсурду.

— За проявленную сноровку, своевременное оказание первой медицинской помощи и молниеносную эвакуацию охраняемого объекта, то есть меня, — указав на себя здоровой рукой, я решил завершить разыгрываемое представление так, чтобы Токарев позабыл о своих бойцах и переключился на меня. — … С места моего преступления.

— Какого преступления? — Дрожащим голосом пролепетал безопасник, цвет лица которого изменился с пунцово-красного на мертвенно-бледный.

— Да с Серёгой Скобиным повздорили, из-за дамы. — Спорол я первую чушь, которая пришла мне в голову. — Он в разговоре назвал одну очень достойную княжну…эмм… Легкомысленной гулящей особой, которая всем даёт….

— Ст-а-а-с… — Протянул с укором Токарев, закатывая глаза, для которого было неприемлемо, чтобы княжич сквернословил и пошлил, как «гусар». Кто такой гусар ни я ни Стас не знали.

— Это я ещё мягко выразился дядь Фёдор! — Изобразил я деланное возмущение, решая закончить свой выдуманный от начала до конца рассказ. — Короче, я ему заехал по лицу, с целью доказать, что он не прав… и вот….